Читать Формула Нового года

«Скользко… ой, мамочки, как же тут скользко, оказывается… Нужно было что-то на резиновой подошве надевать, а не эти ботинки модные… какая разница, в чем на тот свет отходить?»

Я осторожно спускаюсь назад с каменного выступа, хватаюсь руками за обломанный шест чьей-то антенны и прижимаюсь к нему всем телом. Крыша гудит под ногами, поблескивает инеем, как стразами. Там, подо мной, люди готовятся к Новому году. Я же готовлюсь совершенно к другому празднику… Ровно год назад, всего лишь год – или уже год?…

Да, год назад… Город точно так же готовился к празднованию последней ночи декабря, все суетливо бегали по магазинам, закупая недостающие продукты для стола или просто мелкие сувениры на случай неожиданных гостей, кто-то даже елки покупал – а что, есть любители наряжать ее за два часа до Нового года. И только мы с Вовой не участвовали во всеобщей предпраздничной истерии. Мы вроде бы тоже бродили по расцвеченному иллюминацией городу, взявшись за руки, но цели у нашей прогулки не было. Это был наш последний вечер вдвоем. Правда, я этого еще не знала – как не знал этого Вова, мой умный, прекрасный, восхитительный, самый лучший на свете Вова…

– Ты что сегодня такая тихая, Инуся? – он обнял меня за плечи и чуть прижал к себе. – Праздник же.

– Что-то не празднично мне, – призналась я со вздохом. – Камень какой-то на душе, да и в горле ком, дышать прямо мешает.

– Ничего, пойдем с тобой к Кастетычу, там компания, весело, ты встряхнешься, расслабишься – и все пройдет.

Не то чтобы меня это убедило… Кастетыч, или просто Коля Кастенков, работал вместе с Вовой на радиостанции, занимался новостями, в то время как мой молодой человек слыл преуспевающим экономическим обозревателем. Для его тридцати лет это было просто небывалым достижением, успешным карьерным ростом – и как там еще это принято называть. Я очень гордилась Вовой и в разговорах со своими девчонками на работе всегда по сто раз упоминала о том, какой мой Вова знаменитый, образованный и грамотный. Это, к счастью, не воспринималось в нашем салоне красоты как хвастовство или зазнайство, во многом еще и потому, что Вова, заезжая за мной после работы, частенько привозил тортик, любезно довозил до дома кого-то из девчонок, а на праздники непременно ходил со мной на все наши салонные посиделки. Словом, он был в глазах моих сотрудниц идеальным, просто ангелом с крыльями, под одним из которых уютно устроилась я. И это не вызывало зависти или неприязни – наша любовь была чем-то чистым, светлым, к чему по удивительной причине не липнет никакая грязь. Кто бы знал, что случится потом…

Шорох, донесшийся откуда-то слева, заставил меня оторваться от воспоминаний и вздрогнуть – я-то думала, что одна на этой крыше. К моему глубочайшему изумлению, из люка соседнего подъезда вдруг появился человек в ярко-салатовой куртке, поставил на крышу небольшую спортивную сумку, а потом вылез и сам. Это оказался довольно высокий худощавый мужчина лет тридцати, без шапки, с чуть растрепанными рыжими волосами. Он прошелся туда-сюда вокруг люка, огляделся, но меня, к счастью, не заметил. Подобное соседство меня совсем не устраивало – оно мешало моим планам на этот праздник, но не скажешь же незнакомому человеку – «уходите, это моя крыша, хочу прыгать с нее в одиночестве». Зачем он здесь?