Читать Первая Ведогонь
Серия Прикладная Культурно-историческая психология
© Шевцов А.
© Издательство «Роща»
В памяти русского народа хранятся поразительные свидетельства когда-то имевшихся у нас древних знаний, вероятно, ведических. Вчитайтесь:
Сяду я, скручуся, вспорхну и улечу… Это волшебное искусство называлось оборачиванием и было женским, даже девичьим по преимуществу.
Но было и другое, по преимуществу, мужское искусство. Оно отразилось, к примеру, в колыбельных песнях.
Сидит дрема на заборе…
Сейчас все эти странные образы предпочитают называть поэтическими метафорами, но попробуйте написать Дрема в этих припевках с большой буквы, точно имя, и вы окажетесь в совсем ином мире.
Волшебное искусство, которое переносило в него, называлось Ведогонь. Думаю, само это древнее имя объясняет, почему я вспомнил Веды…
Введение
Книга с названием «Первая Ведогонь», которое вряд ли понятно большинству современных читателей, посвящена исследованию снов. В сущности, это лишь запись исследования, которое было проведено Исследовательской мастерской Академии Самопознания в ноябре 2004 года.
Велось это исследование в ключе прикладной культурно-исторической (КИ) психологии.
Ведогонью называлась когда-то у славян наука и искусство использовать сны, хотя это очень узкое ее понимание. По большому счету, это путь или мировоззрение ведуна, путь знания, отличающийся от пути колдуна, который назывался Ерегонью.
Наверное, посторонний наблюдатель посчитал бы Ведогонь одним из колдовских искусств, но я застал бытование этой науки уже на ее излете во время этнографических поисков, и те, кто мне о нем рассказывали, не считали себя колдунами. Они однозначно заявляли, что это способ познать себя.
Понять Ведогонь до конца мне вряд ли удалось, да это и не простое дело, как вы поймете из самого содержания. Поэтому для меня и тех, кто принял участие в этой работе, она оказалась вполне научным, КИ-психологическим исследованием.
Когда-то Ведогонь была чем-то гораздо большим, чем то, что я показываю в этой книге. Да и мои собственные знания не ограничиваются тем, что я посчитал возможным рассказать здесь. Те же люди, у которых я изучал это искусство, владели им гораздо лучше меня. Просто в качестве примера скажу, что мой первый учитель, которого друзья звали Докой, а я в своих рассказах о нем ограничиваюсь по некоторым весьма для меня существенным соображениям отчеством Степаныч, вызывал меня к себе, являясь во снах.