Черный крест возвышался над городом,
А под ним протекала река,
Времена те казались суровыми,
И рабов в ней казнили тогда.
А для них избавление чистое,
Ведь кому-то и жизнь не мила,
Для других это было немыслимо,
И за жизнь те боролись, тогда.
И у этого страшного города
Как стеной возвышалась скала,
От нападок врагов и разбойников,
Государство спасала она.
У правителя, что звали Грёнеди,
Был милейший ему дорогой,
Рыцарь чести, отваги, провиденья,
Он был другом ему и судьёй.
Если Грёнеди зол не уместно был,
Рыцарь тот рассудительным был,
От смертей и беды он правителя,
Отводил, ему честью служил.
Его имя народу лучистое,
От него исходило добро,
И в душе никому не завистливый,
И народ полюбил лишь его.
От народа не ждали восстания,
Но однажды восстали рабы,
И на бойню для всех столь печальную,
Обрекали себя те глупцы.
А у Грёнеди в следующем месяце
Намечалось одно торжество,
В жёны брал он красивую женщину,
Не простая была, для него.
Знатный род ей приписан с рождения,
Как принцессу растили её,
Кларентиной-Марией окрещена,
Но она не любила его.
Передали её в заточение,
Так правитель родным приказал,
Что полюбится ей к обручению,
Свадьбу он по любви пожелал.
А рабы не довольные мерами,
За навязанный им тяжкий труд,
На правителя подняли мщение,
И с огнями на замок идут.
А скала неприступная крепость,
Никого не впускает она,
Замок тот окружен и ущельем,
От врагов защищает всегда.
Но рабы, тратя ночь не напрасно,
За года разработали план,
И скалу изучили и лазы,
Свергнуть Грёнеди им по зубам.
Кто-то в устье реки притаился,
Кто-то в волнах реки поплывет,
Все хотят поединком сразиться,
Зная, Грёнеди их вряд ли ждёт.
Светлый рыцарь в покоях не дремлет,
Наблюдая в окне тусклый свет,
Кларинтину-Марию жалея,
Охраняет её, дав обет.
На балконе стоит он не слышно,
Взор на окна её навострив,
Но свеча догорела так быстро,
И в ночи он остался один.
Этой ночью и ветра не слышно,
Ни летучих мышей, даже сов,
Всё спокойно и дышится чисто,
Воздух свеж, в небе нет облаков.
И охрана в ночи удалая,
Совершив свой последний обход,
Караул свой ночной отдавая,
На заслуженный отдых идет.
Их сменяет ночная охрана,
Кто же знает, что вскоре их ждёт,
Тьма вокруг все собой поглощает,
Свет от факелов к ним не дойдет.
И в своем ложе под покрывалом,
На бессонницу снова ворчит,
Дева юная страстью сгорая,
Верит в рыцаря, и в его щит.
А вот Грёнеди, верит в охрану,
И в жестокость свою, что спасёт,
Спит спокойно, как маленький ангел,
Ведь во сне к нему мама придёт.
А рыбы не уступят надежде,
Им и рабство, как сахар и мёд,
Лишь бы был на трону королевства,
Не палач, а рабочий народ.
Не народ, так вот хоть бы тот рыцарь,
Что светлее, чем чада душа,
Он свободу бы дал и довольство,
Стала б жизнь в один миг хороша.
К трём часам задремала охрана,
Свет от факелов словно, как днём,
Плотной массой к скале подползают,
Каждый верит во что он силён.
Кто-то знает за долгие годы,
Как по скалам взбираться, ходить,
Как держаться за выступы в камне,
А упав, реку ту переплыть.
И цепляясь за острые камни,
Факел намертво стиснув во рту,
По отвесной скале продвигаясь,
Каждый знает, идёт он к концу.
А у всех ли конец одинаков?
Каждый сможет долезть до мечты?
Нет не все, там внизу утопают,
Братья этих рабов и отцы.
Кто сильнее, наверх доберётся,
Кто слабее, утопнет в реке,