Судья.
Знакомьтесь – Фемида, богиня правосудия.
Её символы красноречиво говорят о главной миссии: весы – мера справедливости для взвешивания добра и зла, вины и невинности; меч – символ духовной силы, воздаяния и возмездия. Острие непременно должно быть вверх – указывает на волю небес и высшую справедливость. Обязательно острый – не просто карает, но закон предупреждает. Завязанные глаза – беспристрастность. Для закона нет значения принадлежности человека к обществу, классу. Все равны. Только факты. Воздаётся лишь по праву….
Судья… – это исключительно и именно высшая власть, которая понимает всю ответственность за решения о судьбе другого человека.
Отцу посвящается.
Ночной приговор
Ночь. В доме тепло и темно. Девочка, лет одиннадцати, проснулась от странного возгласа. Она развернулась в кровати, отодвинувшись от стены теплой печи, приходя в себя от сладкого крепкого сна. Резкий поворот заставил её глаза раскрыться, и она тут же защурилась, избегая яркого света зажжённого ночника, зияющего в ночи тёмной залы, где она спала на расправленном диване.
– Папа, ты ещё не спишь?! – прошептала томным сонным голоском темноволосая синеглазая девочка-подросток, разрушая давящую, сосредоточенную тишину. – Почему? Так поздно…
– Спи!… Я ещё немного поработаю.. – спи! – Ответил отец, вновь уткнувшись в кипу документов, загромоздивших стол.
Его лицо было напряжено. Морщинки между бровями выдавали сложные решения, а взгляд был наполнен открывшимися истинами проступков чужих людей, дальнейшая жизнь которых оказалось сегодня в его руках. Лишь от оклика дочери он точно просиял, улыбнувшись удивлением. Поспешно, Александр Иванович успокоил девочку обещанием, что через пять минут погасит свет и пойдёт отдыхать.
Девочка тут же вспомнила, как выполняя уроки до позднего вечернего часа, обессилев, и, от того, перестав ясно мыслить, она прилегала, чтобы чуть-чуть расслабиться, но задремала и не поняла, как очнулась от заботливых рук матери, бережно укрывающих маленькое хрупкое родное создание в только что расстеленное свежее постельное бельё прямо на тахте в гостиной.
– Спи – спи… – Эхом отозвались и слова матери свежими воспоминаниями о том, как она очутилась здесь – в гостиной. Девочке припомнилось, как мама уложила её, бережно и аккуратно сложив учебники с тетрадками в стопку на край стола. Казалось, она улеглась в постель только что, но стрелки часов показывали без четверти второго ночи и все вокруг спали, кроме отца, который до сих пор работал за письменным столом и свет, исходивший от лампы, на самом деле был приглушённым, даже тусклым. Это была старенькая раритетная лампочка Ильича, удивительным образом сохранившаяся до нынешних дней.
Девочка вновь взглянула на фигуру отца, уже показавшуюся тенью в ночи, склонившуюся над грудой папок. Она вновь отвернулась к тёплой стене побеленной русской печи, сохранившей тепло вечернего огня, уткнувшись носом в подушку, вмиг погрузилась в крепкий, сладкий сон. Детский сап растворился во тьме среди шелеста листовок документов, отпечатанных и рукописных бумаг, фотографий, вещь док улик, сшитых в дело. Лишь уверенное поскрипывание писанины, разносившееся от твёрдых росчерков шариковой ручкой, нарушали умиротворяющую тишину этой ночи.