Читать Лабиринт Сумерек

В году восьмисотом от сотворения Эртинойса, в час, когда вечерняя звезда одинокой слезой блеснула на восточном краю неба, в свободный город Альдохьен на крупном щере въехала путешественница.

Она была женщиной из народа ийлуров, высокая и крепкая телом, как и все дети Пресветлого Фэнтара. Да и не отличалась она ничем от сотен подобных ей, разъезжающих по дорогам Эртинойса – разве что длинные волосы, заплетенные в тугую косу, были приметного синего цвета.

В то время из города выходил торговец щеровыми шкурами. Он направлялся к границе Алхаима за товаром, незадолго до того вдрызг разругался с супругой и оттого был сердит на всех женщин под этими небесами. Сей прискорбный факт, однако, не помешал ему с интересом рассмотреть незнакомку, и он пришел к выводу, что девица приехала из Гвенимара – только там вошло в обычай расшивать бусинами шаровары, а на шнуровку безрукавки цеплять глупые кисточки.

– Ну и времечко настало, – буркнул торговец и с интересом взглянул на незатейливое ожерелье путешественницы. Уж очень зазывно поблескивал полированный агат из глубокого выреза. – Девки сходят с ума и отправляются шастать по дорогам. Что дальше-то будет?

Затем взгляд его мимоходом скользнул по крепкому бедру женщины, задержался на простых кожаных ножнах…

– Наемница, – сообразил торговец, – тьфу! Что за времечко…

После этого он занялся изучением щера и подсчетом выручки за такую красивую шкуру, словно расписанную тонкими черными полосами.

А чуть позже они разминулись. Ийлура въехала в город. Торговец, все еще оглядываясь и поминая недобрым словом тот день, когда взял соседскую дочку в жены, уныло побрел дальше.

…Минуя арку ворот, женщина ловко швырнула пошлину в большую медную кружку. Та ответила благодарным звоном и разбудила дремлющего на посту седого элеана, который вот уже десять лет не мог летать из-за сломанного в давнем бою крыла. Элеан спохватился, кряхтя поднялся, но только и успел, что крикнуть вдогонку:

– Эй, эй! А ну говори, зачем едешь в свободный Альдохьен?

Ийлура обернулась, блеснули в потемках зеленые кошачьи глаза.

– По личному делу, почтенный!

И, звонко рассмеявшись, хлестнула щера.

Элеан долго смотрел ей вслед, до тех пор, пока наездница не скрылась за поворотом.

– Много вас тут шастает, – буркнул он и передразнил: – По личному делу, да! Так я и поверил! Оторва…

Вернувшись на свое место, элеан сделал внушительный глоток из своей старенькой и верной фляжки. Прикрыл глаза, надеясь снова задремать, но сон не шел. Зато примчались незваными гостями воспоминания – о той, последней битве, где он вместе с крылом навсегда лишился надежды когда-нибудь взлететь и прикоснуться к жемчужным облакам.

…Синеволосую ийлуру звали Эристо-Вет. Или – Эристо, по старому гвенимарскому обычаю скрывать вторую часть имени.

Она въехала в свободный город Альдохьен, что отстроили не так давно на самой границе Диких земель. Первые поселенцы пришли сюда лет через пять после того, как вновь ожил Храм Шейниры; торговать с верховным жрецом синхов было чрезвычайно выгодно, особенно если дело касалось рабов. Выросли как грибы храмы богов-покровителей, вокруг толкались боками дома – самые разные, и деревянные, и каменные, на сваях и уходящие глубоко под землю, насколько позволяла близость подпочвенных вод. Впрочем, было бы глупо удивляться этому разнообразию, ведь жили в Альдохьене и крылатые элеаны, и ийлуры, и кэльчу, и даже синхи.