Предисловие составителя
Good-bay, Robert, hello
До сих пор непонятно, ему пришлось уйти – или нам пришлось остаться.
Никак не сложится нормальное ощущение потери, утраты и скорби.
Никакие слёзы не хотят подступать к горлу.
Скорее наоборот. Мерещится что-то новоорлеанское, джаз, играющий следом, провожающий уходящего до самой земли, старый рок, грохочущий о чём угодно, кроме печали.
Роберт Шекли сыграл столько замечательных пьес, сколько не снилось ни одному музыканту мира, только инструмент был другой – пишущая машинка, а потом и компьютер. Он писал и не очень замечательные пьесы, потому что писателя кормят строчки, а они не всегда ложатся в том порядке, который намекает на гениальную отстранённость от насущных требований жадного мира. Но он всегда был честен с читателем – ему он говорил истину, и с той самой улыбкой, которую советовал поэтам Пушкин. Ему пришлось довольно долго пробиваться к русскому читателю, но он пробился и стал нашим другом, потому что был им и по крови и по чести. Было так здорово узнать, что его предки из России. Слава Богу, мы пока не утратили способность радоваться таким известиям.
Мы придумали этот сборник в память о славном человеке, пробывшем с нами долго и приносившем нам радость. Подражать Шекли невозможно. Даже самые талантливые авторы современной русской фантастики, накладывая его удивительные чертежи на реалии современности, получают совершенно неожиданные результаты. Но так оно и должно быть. Школу Шекли мы уже прошли (правда, некоторые так и не закончили и теперь торгуют вразнос без дипломов), прошли и курсы повышения квалификации, и вот настало время поступать в Академию Шекли.
Ежегодные наборы в эту Академию будут собирать разных писателей. Примут, разумеется, лучших. За год вырастут новые претенденты, и мечта попасть в этот сборник даст им творческие силы – они напишут лучшие рассказы года, а составители поместят их, а критики и фэндом выскажутся по этому поводу, а Шекли… Роберт, наверное, улыбнётся там – среди теней. И эта улыбка, удивительно тихая и сдержанная, совершенно не американская, будет нам лучшей наградой.
Николай Караев
Через год на Ибице
Все, не исключая Прежних Героев, зовут меня Джоном Карпентером. Это обычное англосаксонское имя не вызывает подозрений, чем и удобно – таких, как я, образно говоря, миллионы.
На вид мне около пятидесяти, я сед, но не лыс, ношу не вызывающую лишнего внимания одежду. Скажем, отправляясь на Ибицу, я облачаюсь в синюю футболку с эмблемой бейсбольной команды «Уичита Рэнглерз», серые брюки, а также chapeau de cowboy, в которой я много лет успешно маскировался под среднего американца и напоминал героя сериала «Даллас», пока этот сериал ещё крутили по телевизору.
Соглашусь, что к началу нового тысячелетия по местному летоисчислению шляпа несколько устарела; надо будет в ближайшие лет десять сменить её на грошовую бейсболку с какой-нибудь в меру тупой надписью или скверно вышитым китайским иероглифом.
Я работаю в собственном страховом агентстве в Эль-Дорадо, округ Батлер, штат Канзас, Соединённые Штаты Америки. Вместе со мной в Эль-Дорадо живут ещё двенадцать тысяч человек, предпочитающих в свободное от работы время пить пиво в тени платана, читать по вечерам современных американских