⇚ На страницу книги

Читать Лето в гетто

Шрифт
Интервал

Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.

Фридрих Ницше


Примечание:

Гетто во время Второй мировой войны – жилые зоны на подконтрольных немецким нацистам и их союзникам территориях, куда насильственно перемещали еврейское население.

Для удобства восприятия реплики персонажей, говорящих по-немецки, выделены курсивом. Устройство и порядки Кенцавского гетто является полным художественным вымыслом. Историческая достоверность не предусматривается.


В оформлении обложки использована фотография из источника http://www.romaebraica.it/aperta-oggi-a-roma-la-mostra-i-ghetti-nazisti/


Глава 1. Ворона и Маленькая Медведица


…«Это жид!»

Такой возглас Исаак Розенфельд слышал тысячу раз. И тысяча первый случился снова здесь, в Кенцавском гетто, но уже на пороге подпольной квартиры Вацлава Седого, и вылетел он изо рта какой-то некрасивой польки с изжеванными розовыми губами. Она стояла на предпоследней ступеньке и во всем возвышалась над Исааком, который тенью спускался по лестнице.

«Стой, сукин сын!» – она схватила Исаака за рукав, потащила на себя, вверх, через перила, но тот крутанулся, ударил ее по рукам и, оступившись, кубарем полетел вниз.

«Я напишу в гестапо! Вацлав, открой! Вацлав!»

Почти на четвереньках бросившись прочь с площадки, на которую упал, он заметил, что за полькой из соседней квартиры вышла безликая фигура в белой рубахе, держа что-то черное в руках, и направилась к закрытым дверям Вацлава.

Тяжелый удар кулаком: «Вацлав! Немедленно откройте!»

«Вацлав! Придумай что-нибудь! Вацлав!» – кричал Исаак в мыслях, но не оборачивался. На первом этаже, задыхаясь, он на секунду посмотрел вверх. В лестничный пролет прямо на него смотрело лицо некрасивой польки. Она еще раз выругалась, плюнула, но Исаак больше не видел ее – эти уродливые губы остались в памяти, теперь он видел только подъездную дверь, за ней – ослепительный свет «района коммунистов».

Этот район представлял собой островок Малого гетто, куда сгоняли польских коммунистов, приравнивающихся по статусу к евреям. Они не обязаны были носить красно-белые повязки, как, например, в работряде, но имели особые паспорта, отличающие их от поляков Большого гетто. В результате дезинформации и пропаганды поляки Малого гетто терпеть не могли евреев и, хотя те имели полное право находиться в «районе коммунистов», их чаще всего убивали. Из всех социальных слоев, существовавших в Кенцавском гетто, самым низшим являлся еврейский работряд, далее обычные евреи без паспортов. Затем следовал польский работряд и поляки Большого гетто. Сегодня Исаак не принадлежал ни одному из них.

Подавившись страхом, он слишком нервно оглядел улицу, но, к счастью, не увидел солдат. Также нервно, почти на уровне инстинкта похлопал себя по плечу – нет ли повязки со Звездой Давида. Сейчас бы она быстрее, чем обычно, прикончила его. Ее не было. Но даже если бы и была, то никто бы не обратил на нее внимания. Никто не взглянул бы и на Исаака. Вечером немецкое командование приказывало всем мужчинам явиться на площадь, и всем внезапно стало плевать на все, кроме собственной жизни. В том, что будут расстреливать, не было сомнений.