Читать Россия и современный мир №4 / 2016

Минервин Игорь Георгиевич – кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник ИНИОН РАН.

Рассмотрение проблем сегодняшнего дня через призму исторического опыта позволяет показать типические явления российской действительности, влияющие на общественное и экономическое поведение граждан страны. Понять существующие общественные отношения, истоки социального и морального кризиса, охватившего страну после падения квазикоммунистической системы, невозможно, не обратившись к истории. Обратимся к примерам стойкого социокультурного стереотипа (по другой терминологии – культурного кода), в изобилии представленных российскими историческими исследованиями1.

Говоря о допетровской Руси, т.е. о русском Средневековье, Н.И. Костомаров отмечает, что внутренняя торговля здесь была стеснена бесчисленным множеством сборов и пошлин, трудностью и неудобством путей сообщения. Притом правительство само активно занималось хозяйственной деятельностью, вело торговлю, и с ним невозможна была никакая конкуренция. Уже существовала казенная продажа вина, учреждены кабаки; первые известия об их существовании относятся к последним летам царствования Ивана Грозного, и, как пишет Костомаров, способ увеличивать казну за счет людского пьянства принадлежит ему.

Историки отмечают, что русский человек того времени, если имел достаток, то старался казаться беднее, чем был, боялся пускать свои денежки в оборот, чтобы, разбогатевши, не сделаться предметом доносов и не подвергнуться царской опале, за которой следовало изъятие всего его достояния «на государя», что было общепринятой практикой, особенно при Иване Грозном. «Неуверенность в безопасности, постоянная боязнь тайных врагов, страх грозы, каждую минуту готовой ударить на него сверху, подавляли в нем стремление к улучшению своей жизни, к изящной обстановке, к правильному труду, к умственной работе. Русский человек жил как попало, приобретал средства к жизни как попало; подвергаясь всегда опасности быть ограбленным, обманутым, предательски погубленным, он и сам не затруднялся предупреждать то, что с ним могло быть, он также обманывал, грабил, где мог поживлялся на счет ближнего ради средств к своему, всегда непрочному существованию. От этого русский человек отличался в домашней жизни неопрятностью, в труде ленью, в сношениях с людьми лживостью, коварством и бессердечностью» [Костомаров. Вып. 3, гл. 23].

Русь была совершенно лишена мощного нравственного воздействия, подобного тому, какое испытал древний Китай со стороны учения Конфуция и его последователей, а в западной культуре и в Новое время – моральных философов и пропагандистов деловой этики типа Бенджамина Франклина и Макса Вебера. Церковь по вполне объективным причинам в этом плане свое предназначение в целом не выполнила, несмотря на наличие многих церковных деятелей на протяжении всей истории, которые служили примером высокой нравственности, честности и бескорыстия, не будучи при этом столпами реакционности и консерватизма (таких как митрополит Филипп, архимандрит Дионисий и др.).

Время царствования Алексея Михайловича – это время вызревания будущего переворота в культурной ориентации верхних слоев общества, совершенного Петром I. «Злоупотребления насильствующих лиц и прежде тягостные не только не прекратились, но еще более усилились в царствование Алексея, что и подавало повод к беспрестанным бунтам. …При господстве страха в отношениях подданных к власти, естественно, законы и распоряжения, установленные этой властью, исполнялись настолько, насколько было слишком опасно их не исполнять, а при всякой возможности их обойти, при всякой надежде остаться без наказания за их неисполнение, они пренебрегались повсюду, и оттого верховная власть, считая себя всесильною, была на самом деле часто бессильна» [Костомаров. Вып. 4, гл. 3]. Репрессии, опора на силовые структуры никогда не спасала от бунта, а только задерживала развитие.