Рой Норманн не спал несколько ночей подряд.
Бесконечные схемы, таблицы и формулы молниеносно возникали на дисплее его компьютера и также быстро исчезали, уступая место новым. На столе сгрудилось несколько чашек выпитого кофе. Но возбуждал его вовсе не кофе, а внутренний огонь, раскаливший и без того перегруженный мозг. Его лицо осунулось, под глазами залегли темные круги. Несколько дней добровольного заточения давали о себе знать.
Состояние Роя очень беспокоило его дядю, Дэвида Вильсона. Он подошел к дверям кабинета племянника и услышал его голос.
– Мы сможем открывать временные окна в параллельные пространства, но для этого необходим новый вид энергии…
Дэвид несколько минут не решался заглянуть в кабинет. Он сомневался, стоит ли нарушать неизменное требование племянника не отвлекать его во время работы. И все же, обеспокоенный его состоянием, голосами за дверью, решил войти. Рой настолько был увлечен работой, что даже не заметил его присутствия.
– Вопрос только в том, профессор, – спорил с кем-то вслух Рой, – какой содержательный смысл вы вкладываете в это понятие. Что такое, собственно, энергия?
Дэвид вздохнул, взглянул на часы, стрелки показывали без четверти четыре, он молча вышел из кабинета.
В последнее время Вильсон стал замечать, что Рой, погружаясь в работу, как бы отключается от внешнего мира. В такие минуты до него невозможно было достучаться. Дело в том, что способности мозга Роя были уникальны. Он мысленно переносился в ту эпоху и место, где жил его оппонент, даже если его давно не было в живых. Он видел его, разговаривал с ним, вступал в спор. Эту странность Дэвид впервые обнаружил, когда Рою исполнилось десять лет. Он привел племянника в университет познакомить со своим близким другом – профессором Тейлором.
– А я знаю этого мистера, – неожиданно сказал мальчик, показав на портрет Альберта Эйнштейна в кабинете профессора. – Два дня назад мы с ним бродили по берегу озера…
– Не сочиняй, Рой, – усмехнулся Дэвид детской фантазии. – Этот мистер умер 70 лет назад, когда меня еще не было на свете.
– Я не сочиняю, – обиделся Рой. – Вы, мне не верите? И он с поразительной точностью описал характер, манеру разговаривать и даже одежду Эйнштейна.
Вильсон и Тейлор переглянулись. Они решили, что мальчик нуждается в серьезном обследовании.
С кем только Дэвид не консультировался! Кому только не показывал своего единственного племянника! Но даже самые именитые профессора разводили рукам, объясняя странности мальчика не иначе как его богатым воображением. И только Ицхак Фрайд, профессор университета из Лос-Анджелеса, специалист по изучению мозга, после всестороннего и глубокого исследования Роя сказал: «Мистер Вильсон, ваш племянник наделен необычайным даром аккумулировать в своем сознании не только окружающую его информацию, но и те факты и события, свидетелями которых были предшествующие поколения. Как ему это удается, я не знаю. Да и вряд ли сегодня кто-нибудь сможет это объяснить. Пока это загадка природы. Бытует мнение, что такие люди – посланцы космоса. Способности вашего мальчика могут сделать его или великим ученым, или самым несчастным человеком на земле. К сожалению, может случиться и такое. Берегите его, мистер Вильсон».