Вы когда-нибудь видели, как тайцы ездят на байках? Если нет, то много потеряли…
Они рассекают по острову вчетвером-впятером на одном байке, с детьми и собаками на коленях, с птичьими клетками на вытянутых руках и пальмовыми кадками на задних сидениях, а еще – с разожженными жаровнями, шестиметровыми досками и бамбуковыми столиками. Удивительно другое: в аварии в основном попадают не тайцы, а фаранги (так в Таиланде обзывают иностранцев), и довольно часто. Так часто, что мой муж, инструктор по дайвингу, на эту тему придумал собственную фирменную шутку:
– Дайвинг – вещь безопасная! Самая большая опасность для дайвера – это упасть с моторбайка… – и на следующее занятие кто-нибудь обязательно приходил в гипсе!
– Ну и шуточки у тебя, боцман!
– Да, погорячился я, – сетовал Саша.
Но вот однажды бывалый дайвер сам попал в госпиталь, пав жертвой собственного пророчества…
Вы скажете, что катастрофа – это трагедия. А я вам на это отвечу: так-то оно так, однако спустя полгода после аварии я могу сказать, что по-настоящему благодарна судьбе за все пережитое.
Во-первых, я своими глазами увидела чудо исцеления.
Во-вторых, мы смогли ближе познакомиться с тайцами и их взглядами на жизнь, и после двух месяцев, проведенных нами в тайском госпитале, эта страна перестала казаться нам чужой и непонятной.
В-третьих, в самой атмосфере Таиланде столько неизбывного позитива и веселья, что даже описание длительного пребывания в больнице волей-неволей приобретает черты – пусть «черной», но все же комедии!
Дайвер в тайском госпитале
Все совпадения имен, фамилий, географических названий прошу считать досадной случайностью.
Вроде суббота началась, как обычно. Сидела себе перед мольбертом, тихонько рисовала венецианскую маску с натуры. Никак не удавалось мне передать цвет золоченого тюрбана.
Я выдавила на палитру капельку охры из тюбика, добавила самую малость угольной сажи, начала было смешивать кисточкой – и в это время зазвонил мой мобильник. Осторожно, двумя пальцами, чтобы не испачкать одежду в масляной краске, я вытащила телефон из кармана и нажала на кнопку.
– Мама, только не волнуйся! – (все присутствующие в изостудии, включая учителя Анатолия Кузьмича, обернулись на мой вопль). – Позвонили с Самуи – папа попал в аварию на байке и сломал руку и ногу. Сейчас он в госпитале. В общем, тебе надо ехать… Мы уже ищем тебе билет по интернету.
– Что случилось?! – художницы со всех сторон забросали меня вопросами.
С минуту посидела неподвижно и молча, потом медленно собрала тюбики, тщательно промыла кисточки в керосине – необходимо было сделать что-то очень простое. В последний раз заглянув в мистические глазные прорези недорисованной маски, я вдруг отчетливо осознала, что вся эта мишура больше не имеет никакого значения: с этого момента моя жизнь круто меняется и, кажется, не в лучшую сторону…
Распрощавшись с встревоженными подругами, побрела домой, по дороге обдумывая, что взять с собой в Таиланд…
***
– Возьми у меня лекарства – вдруг там не будет, – советует мне подруга Соня (она врач).
– Возьми масляные краски и кисточки, – советует дочка Инна. – Будешь рисовать море.
– Рисова-ать? Будет мне там «картина маслом» … – предчувствую я.
– А я считаю, что ты просто обязана продолжать рисовать – будешь продавать пейзажи, – настаивает дочь.