Этой весной в Риджинии стояла небывалая жара. И сегодня красное солнце почтило своим присутствием небосклон. Жители наблюдали редкое природное явление – как алое марево окутывает золотистый диск. Именно в такие дни древние творили магию, совершая ритуалы и обращаясь к богам. Но теперь это всего лишь представление, которое сама природа устраивает для туристов и любителей мистических историй. Более ста лет назад империя выбрала технический путь развития, а магия осталась пережитком прошлого, как архаичный язык или мертвый артефакт. В наше время ритуалы никто не проводит, а в богов не верят.
Я выглянула в окно и убедилась, что кровавый шар по-прежнему нависает над городом, а небо окрасилось в пунцовый. Но ближе к горизонту проступила лиловая полоска, предупреждая, что скоро стемнеет. Подмигнув небесному страннику, задвинула жалюзи. Вспомнила, что именно в такой день три года назад приехала в Ольвию, столицу Риджинии, и поступила на службу в местное отделение полиции. И сейчас моя практика подходила к концу. Я уеду и больше не услышу обидных прозвищ, не пересекусь с хамоватым напарником и навсегда похороню воспоминания о мужчине, который меня предал. Мне пришлось наступить на горло собственной гордости и обратиться к отцу за помощью. Он похлопотал за меня в министерстве, полагая, что дочь наигралась во взрослую жизнь… А возможно, до него дошли неприглядные слухи. От мыслей отвлек звонок коммутатора, и тут же раздался хриплый голос Добсона.
Через минуту напарник перегнулся через низкую серую перегородку, отделяющую наши столы, и проговорил, шевеля кустистыми усами:
– Эй, Блэкстон, поднимай свой тощий зад! Поступил сигнал от береговой охраны, кто-то проник в храм-музей. Они два раза выезжали на место, но никого не обнаружили. Теперь наш черед обследовать здание.
– Как преступник пробрался внутрь, если в храме надежная охранная сигнализация?
Я прикрепила к поясу брюк дубинку-шокер. Табельное оружие шеф мне так и не выдал. Бросив взгляд на спинку стула, пиджак решила не надевать. Вместо того чтобы носить легкие платья и сандалии, приходилось в жару париться в форменных брюках, грубых кожаных ботинках и рубашке из плотной, правда, хлопковой ткани.
Добсон на мой последний вопрос не ответил, но я расслышала бормотание:
– Ну и послали боги напарничка! Одно слово – молоденькая цыпочка. Наверняка родители ей не говорили, что голова предназначена для того, чтобы думать, а не чтобы строить планы по соблазнению начальника.
Я сжала кулаки, но обиду проглотила. Роман с начальником был самой большой глупостью за всю мою жизнь. В прошлом году шеф Симонс проявил ко мне мужской интерес. Я не слишком опытна в подобных делах, за пять лет учебы мне было не до интрижек. А прибыв на практику в Риджинию, с утра до ночи занималась раскрытием преступлений. Все хотела доказать, что чего-то стою. Шеф понравился мне сразу – именно о таких возлюбленных грезят наивные девы: мужественное лицо с твердым подбородком, светлые волосы, яркие голубые глаза. Внушительный рост и мощный разворот плеч завершали образ уверенного в себе мужчины. Я сдалась не сразу, но все же уступила настойчивым ухаживаниям. Знала, что Симонс женат, но, по его словам, брак трещал по швам. В глубине души надеялась, что все изменится: возлюбленный разведется и вот-вот сделает мне предложение. Но вышло иначе.