Читать Крылья дракона

Он расхаживал по лаборатории, меряя её шагами. Араней давно не испытывал такого всепоглощающего чувства гнева. Осколки посуды хрустели под ногами, нарушая тревожную тишину подземелий. Всё пошло совсем не так, как он планировал и это разрушало плотину самоконтроля, воздвигнутую в его подсознании много лет назад.Араней ждал такого шанса сотни лет. Медленно плёл паутину интриг, находил ценных и не очень союзников. И сейчас, когда цель была так близка, ему нужен был ещё один дракон. Того, что есть, ему недостаточно для победы, а следующий подходящий период наступит ещё не скоро. Только глупцы бросаются в бой, не имея превосходства. Глупые, отважные и умирающие молодыми… Араней прожил долгую жизнь именно потому, что не был глупцом. Он знал, когда нужно выждать момент, а когда атаковать.Вот только не всё в этом мире зависело от него, к его великому сожалению. И одним из этих самовольных факторов были люди. Атракс… Мальчишка был одним из лучших, кого он обучил. Сильный, целеустремлённый, способный… Вот только ничего из этого не прибавило мальчишке ума. Провалить такое простое, но в тоже время важное задание. Ему всего лишь нужно было извлечь из беззащитной девчонки дракона. Казалось бы, ну что может пойти не так?В итоге глупый мальчишка погиб, а девчонка оказалась в Акраде под охраной дракона. Достать её из-под присмотра императора возможно, но потребуется время. Вот только времени сейчас практически не было. Если эта пигалица укрепит связь с драконом и, что ещё хуже — найдёт его, то все его планы будут отброшены на сотни лет. Но если разыграть существующий расклад правильно… Араней замер и едва заметно улыбнулся. Верно. Это не проблема, а шанс. Тьма была столь великодушна, что подарила ему ещё одного дракона.Он быстрым шагом прошел вглубь лаборатории, нажимая на неприметный камень в углу. Тихо заскрипели потайные петли и открылся тайный проход. Он взял со стола масляную лампу и спустился по лестнице в свою личную сокровищницу. Эти подземелья он построил много сотен лет назад. Разумеется, не своими руками, но пришлось изрядно потрудиться, чтобы нанять инженера и строителей. Этот храмовый комплекс и все катакомбы под ним Араней возвёл за свои личные средства. Хотя люди знали лишь о надземной части. Те же, кто имел хоть какую-то информацию о том, что под храмом Бога Ледо есть не менее внушительная сеть лабораторий и ходов, давно были мертвы. Их кости всё ещё лежали где-то в подземелье — Араней не любил делиться своими тайнами и предпочитал хранить их лично. Так глубоко спускался лишь он, пещерные пауки и другие порождения Тьмы — его верные слуги.Эта комната была особенной. Здесь, под охраной кровавой печати хранилось самое ценное, что у него было. Араней вошел в круг, руны тускло моргнули алым, пропуская. Если вдруг кто-то иной решится приблизиться к его сокровищам, то участи глупца никто не позавидует.На каменном пьедестале стоял ничем непримечательный сундучок из тёмного дерева. Верховный жрец медленно открыл крышку, всматриваясь в то, как тускло отражается свет факела в гранях кровавых кристаллов. Он аккуратно поддел петли, приподнимая верхний ярус — внизу также хранились камни. В этих кристаллах спали тени — трофеи его мудрости и коварства — что возглавят его армию. Тех сил, что он скопил, вместе с ещё парой драконов, хватит, чтобы свершить месть.***Это случилось давно, ещё на заре мира, когда не было границы между землями людей и волшебным Лесом. Тогда он ещё был молод. Уже не юнец, но мужчина. В те годы морщины ещё не избороздили лицо, а улыбка на губах чаще была радостной, чем саркастичной. Тогда в его сердце ещё не поселилась тень тьмы, тогда там цвела любовь к той, что согласилась разделить с ним жизнь. По прошествии стольких лет Араней уже не помнил, какой она была. В те годы ещё не была так развита живопись, да и жили они небогато. В памяти остался лишь смутный образ молодой русоволосой женщины с младенцем на руках. В разметавшихся на ветру волосах извивались желтые ленты, а в воздухе звенел счастливый смех. Единственное, что хорошо помнил Араней, это то самое ощущение безграничного счастья. Этот образ, словно последний уголёк, едва теплился в чёрством куске плоти, что изредка трепыхался в груди. Тогда он думал, что у них всё есть, но счастье это оказалось хрупким и быстротечным…Его маленький счастливый мирок разбился вдребезги, накрытый тенью драконьего крыла. В тот день, наполненный криками и мерзким зловонием испражнившихся мёртвых тел, он смог вынести из деревни лишь дочь. Сердце его осталось там, под завалами их уютного домика. Его сердце всегда принадлежало это смешливой красавице и с нею оно и сгорело. В той пустоте, что образовалась в его груди, сплела гнездо ненависть. Тогда она лишь тихо шептала, что нужно отомстить, нужно уничтожить всех этих тварей и Араней был с ней полностью согласен.Они нашли прибежище среди заклинателей Тьмы. Прежде Араней считал, что плата за силу, что они получают, слишком велика, но с гибелью жены многое изменилось. Пусть он не был юн, как иные ученики, пусть наставники твердили, что он не переживёт ритуал инициации, погибнет, оставив дочь сиротой. Араней не желал отказываться от цели.Лишь двое адептов из десяти выживали после соприкосновения с Тьмой. Араней стал одним из тех, кто выжил. Так внутри него появилась тень Тьмы и отмщение стало чуточку ближе.Говорили, что время лечит, но вместе с тем, как росла его дочь, росла и жажда уничтожить всё, что бродило за границей деревни. А ещё росло разочарование в силах заклинателей. Той силы, что давала тень, было недостаточно, чтобы уничтожить проклятый Лес. Всё, что делали заклинатели — оберегали жалкие клочки земли, на которой жили перепуганные людишки. Он не желал защищать, он стремился уничтожать, заливать землю кровью магических тварей, сжигать деревья и втаптывать драконьи кости в пепел. И он не был единственным, кто жаждал мести. Многие адепты, из числа тех, кто тоже потерял близких, разделяли его суждения. Вместе они экспериментировали с тенями, искали способ стать сильнее, но заметных успехов не было. Далеко не всегда заклинатель мог отогнать скопление нежити от деревни или, что было в разы сложнее, справиться с тварями, что не боялись солнечного света и нападали даже днём.Годы шли. Люди роптали, что плата за защиту заклинателей слишком высока. Араней и сам это понимал. Но не младенцев ему было жаль. В его отмщении не было места для таких глупых моральных дилемм. Он понимал, что отдаёт Тьме гораздо больше, чем получает сам. Тьма брала свою мзду и делилась с последователями жалкими крохами со стола. Увы, подобное подмечал лишь он один. Старшие заклинатели принимали это как данность — так было всегда. Когда-то давно, за много лет до них, кто-то принёс Тьме младенца, чтобы защитить свой дом и она откликнулась, даровав крупицу силы. Вот только то, что так заведено, не означало, что это единственный верный вариант.***Всё изменилось в один день. Вернее, начались перемены незадолго до того дня, но он не желал замечать их. Дочь из милой крохи выросла первой красавицей. Раз за разом приходили деревенские увальни, но Араней разгонял их всех, заявляя, что они не достойны руки его дочери. Прогнал он и того рыжего подмастерья кузнеца, отчего Риника долго плакала у себя в комнате. Араней лишь хмыкнул на всё это, возвращаясь к работе над рукописью. Он бы никогда не признался даже самому себе, но дело было не столько в том, что ни один из деревенских охламонов не достоин его маленького лучика света — нет, это естественное желание защитить дочь и так думал любой отец девочки. Всё было в разы глубже и сложнее. Риника была так похожа на мать… Ещё не так давно он был её единственным героем и главным мужчиной в её жизни. Когда всё успело так перемениться?Тем вечером он вернулся домой, а оказалось, что его дочь, его лучик света, сбежала с тем рыжим подмастерьем кузнеца. Она была всем, что осталось от их семьи, и Араней берёг малышку как зеницу ока, но дети вырастают, так заведено, и более не нуждаются в родителях. Она была той искрой, что согревала его измученное ненавистью сердце. Слишком яркая, чтобы позволить ему утонуть во тьме, но в то же время слишком слабая, чтобы заново разжечь в нём свет. На пустом столе его ждал едва тёплый каравай и записка. В тот момент, оставшись в одиночестве, стоя в сумраке остывающего дома, он почти физически ощущал, как рвётся душа и умирают в нём последние остатки чего-то человеческого.Они встретились вновь лишь спустя восемь лунных циклов, показавшихся ему невероятно долгими. Она рыдала и проклинала его и всех заклинателей, а за спиной, на жертвеннике, плакали младенцы — дар Тьме.— Как ты можешь?! Ведь это твой внук! — Риника попыталась прорваться к алтарю, но адепты перехватили её.— Покажи мне его, — обратился Араней к одному из жрецов.Тот молча кивнул и ушел к жертвеннику, практически сразу вернувшись с младенцем, завёрнутым в отрез льняной ткани. Араней взял ребёнка на руки, всматриваясь. На маленькой головке виднелся пушок рыжих волос, черты лица, особенно нос, слишком уж напоминали того проходимца, который задурил голову его глупой дочери. Младенец унаследовал от матери лишь синеву взгляда. Мальчик, в отличие от других детей, не плакал, а с некоторой долей любопытства смотрел на него удивительно смышлёными глазами.— Верни его, — Араней сделал паузу, с торжеством смотря на то, как глаза Риники наполняются надеждой. — На алтарь.— Нет! — она рвалась отчаянно, как может лишь женщина, стремящаяся защитить ребёнка. — Хочешь наказать меня? Так наказывай, но мой сын не виноват! Пощади! Прощу, отец!— Я никого не наказываю, — он передал мальчика жрецу. — Я лишь стремлюсь защитить всех.— Эта твоя защита зиждется на крови младенцев! Ты ничем не лучше тех чудовищ, от которых стремишься всех защитить!— Я предлагал тебе стать заклинательницей, присоединиться ко мне, но ты сделала выбор. Сколько твоему сыну? Пара лунных циклов, не меньше. Ты сбежала, уже будучи на сносях…— Это твоя месть, а не моя! Я хотела лишь жить счастливо.— Живи. Заклинатели не берут больше одного ребёнка из семьи. Твой муж скоро выйдет от лекарей — вот и живи. Надеюсь, ему хватит ума впредь не бросаться с кулаками на тех, кто сильнее. Никто не вправе мешать сбору жатвы. Каждый жертвует чем-то ради общего блага. Уведите её и заприте где-нибудь до утра.— Ты! — боль в её глазах разгорелась ненавистью. — Будь ты проклят! Ты и все тебе подобные! Так боитесь смерти, что перестали ценить жизнь!Она кричала ещё много. Проклятия продолжали сыпаться на него, даже когда заклинатели уже увели Ринику в сторону деревни. Её голос ещё долго звенел в сгущающихся сумерках. Араней поднял взгляд к небу, провожая уходящее за горизонт светило. Наверное, он должен был почувствовать хоть что-то, но единственной эмоцией было лишь облегчение от того, что Ринику увели и раздражение на всё ещё кричащих младенцев. Его сердце давно уже погрузилось во тьму и перестало испытывать привязанность к кому-либо. Все были лишь инструментами и ступеньками на пути к мести.Он смотрел на то, как коснулось линии горизонта солнце и ждал, пока сгустятся тени — верные слуги Тьмы. Ещё одно жертвоприношение, ещё одна капля силы, ещё шаг к цели. Казалось, что эта цель недостижима. Сколько лет ему придётся копить силу, чтобы бросить вызов этим тварям? Но Тьма была милостива в тот вечер, хотя он и не сразу смог понять этот великий замысел.Пара огромных алых крыльев распахнулись за его спиной, а столб пламени сжег группу молодых адептов и часть заклинателей. Араней, как и другие выжившие после первой атаки дракона, бросился в лес и оттуда наблюдал за тем, как огнедышащее чудище крушит жертвенник и забирает младенцев. Тогда казалось, что всё потеряно. Разгневанная Тьма, не получив того, что считала своим по праву, наслала на ближайшие к алтарю деревни орды чудовищ, вырезавших всех подчистую. Позже Араней узнал, что супруг Риники погиб той ночью, а она сама бесследно исчезла, но он ничего не почувствовал от этого известия. Прежде дочь была для него всем, как когда-то супруга, но горечь утраты уже не могла пробиться сквозь черноту, что обволакивала его сердце.Годы шли. Слухи о бойне сделали людей покладистыми. Араней возглавил культ заклинателей Тьмы. На них снова смотрели с почтением, но этого было недостаточно. Будто одержимый, искал он способ стать сильнее и судьба оказалась благосклонна. Младенцы, которых однажды унёс в дикие земли алый дракон, вернулись.Повзрослевшие, связанные кровью с наделёнными магией чудовищами, они в считанные месяцы изгнали нежить далеко на север и провели границу между землями людей, Лесом и Безжизненной пустошью. То, что стало концом для заклинателей Тьмы, стало началом его плана. У них было то, чего Араней жаждал более всего на свете — сила, равная той, что есть у лесных монстров и он нашел способ извлечь её. Когда заклинателей Тьмы с позором изгоняли на юг, за границу молодой империи, Араней уносил в кармане первый кристалл с тенью магического зверя, а в его крови бурлила живая магия. Это был первый ощутимый шаг к цели. Первый и далеко не последний, ведь с магией можно было извлекать и жизненную силу. У него впереди было ещё много лет, чтобы подготовиться к мести. Он избавится и от Леса и от рыжеволосого мальчишки, так похожего на того подмастерья кузнеца. Прежде синие, как у его дочери, глаза выродка стали янтарными, слово у того дракона, что погубил всё, что было дорого его сердцу.