Это произойдет сегодня.
Вдох, выдох… Казалось, это все, на что он был способен.
Еще один день, еще одна страшная беда, которая обрушится на этот и без того несчастный мир. Только на этот раз было намного сложнее не думать об этом. Не думать о том, что у него есть возможность это предотвратить.
Леонард опустил голову, прикрыв глаза. Его мысли снова приближались к опасной территории. К запретной территории.
Это произойдет сегодня.
«Это» началось уже давно. Это не давало ему спать по ночам, это сводило его с ума. Леонард знал, что так будет, но как можно было к этому подготовиться? Он думал, что время сможет сгладить страх и закалить волю, но время пролетело так быстро, что все эти годы показались минутами. Вся та, первая, часть его жизни казалось такой далекой, спрятанной от всех, что он с трудом помнил самого себя. Возможно, он не хотел помнить самого себя.
Что, если этого все же не случится?
Леонард думал об этом каждый раз, и каждый раз эта мысль, эта глупая надежда, разбивалась вдребезги. Нет смысла обманывать себя из-за нескольких секунд фальшивого облегчения. Это произойдет, и никто не сможет ничего сделать.
Никто, кроме него.
«Нет, – Леонард начал нервно отстукивать пальцами по деревянному столу, – нельзя думать об этом. Нельзя…»
– Лео…
Мужчина резко поднял голову и встретился взглядом со своей женой.
Она стояла всего в нескольких шагах от его стола и явно только что выбралась из постели. Он даже не слышал, как она вошла в кабинет. Ее длинные светлые волосы были слегка растрепаны, а глаза были сонными и смотрели на него с тревогой. При виде ее чистого, по-детски невинного после сна лица на сердце стало немного теплей, несмотря на то, что Леонард снова почувствовал себя виноватым. Она уже не впервые просыпалась среди ночи и не находила его рядом, а он знал, что Мэделин не может спать одна.
Он также знал, что сейчас ей нужен здоровый и крепкий сон.
– Что-то случилось? – спросила она, плавно двигаясь к нему с протянутой рукой.
Леонард тут же дотянулся до нее и попытался выдавить улыбку.
– Ничего не случилось, дорогая. Все хорошо.
– Тогда почему ты снова не спишь? Лео, на дворе три часа ночи…
– Действительно, – сказал он, изображая удивление. Он чувствовал тревогу жены, а это было последним, что он хотел вызвать в ней. – Я совсем забылся. Прости меня.
Ее рука нежно сжалась в его ладони, а глаза, все еще привыкая к свету, беспокойно блеснули.
– Я знаю, что тебя тревожит, – сказала она вдруг.
– Знаешь? – с улыбкой спросил Леонард, который был уверен, что это не так.
– Ты волнуешься за Дэстени.
– Дэстени? – его улыбка стала шире и намного искренней. Он часто думал о своей ученице, когда пытался отвлечься от своих проблем. Даже сейчас при звучании ее имени ему моментально стало легче. – Нет смысла волноваться за Дэстени. Она справится, я даже не сомневаюсь.
– Я говорю не о завтрашнем Экзамене, – Мэделин потерла глаза второй рукой, – а о том, что она вот-вот нас покинет.
Леонард снисходительно рассмеялся.
– Я не могу держать ее при себе всю жизнь, дорогая.