⇚ На страницу книги

Читать Рулетка. Стимпанк-роман

Шрифт

Интервал

Корректор Евгения Сафьянникова

Иллюстратор Марина Давыдова

Иллюстратор Артём Косов

ISBN 978-5-4493-3379-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Добро пожаловать в Лондон!

Гонимые грядущим, редкие паромобили резво катились по брусчатой дороге. Чёрный дым, валивший из их труб, торчащих позади, оседал пятнами на тротуарах. Стёкла домов сотрясались от грохота стальных колёс, а их звон утопал во всеобщей какофонии, которая обычно сопровождала эти устройства по улицам. Край неба светлел. Фонари светили особенно ярко в этот предрассветный час, словно протестуя против естественного рассвета.

Первые люди появились на улицах. То были нищие и калеки, искавшие местечко полюднее: перекрёстки, входы в метрополитен, пороги салонов. Костыли и протезы стучали по дороге, сливаясь с шумом паромобилей, и звоном стёкол, и ещё десятком других звуков пробуждающейся жизни.

Словно крысы из подворотни, отовсюду мужчины и женщины в грубой запачканной рабочей одежде вылезли из своих ночлежек. Нестройные процессии заполонили улочки утреннего Лондона, и каждый заковылял на свою работу: кто на фабрики, кто в доки, а кто-то отправился в страшную мясорубку соискательной борьбы, чтобы продать себя, тело, разум, душу за шанс дожить до следующего утра.

Город уже не спал – дремал. Утренняя мгла неспешно рассеивалась. Стены фабрик напряглись и потемнели от натуги. Вдруг солнечный луч изящно и неспешно скользнул и замер на потрескавшейся кирпичной стене, окрашивая её в нежно-розовый оттенок. Как по команде повалил благородный дым английских труб. Раздался резкий, мощный, не ведающий возражений yдap колокола Большого Бэнa, словно острие гильотины отсекло чью-то голову, а затем еще пять ударов-голов. Звуки времени расплескались по городу, возвещая начало нового дня. Город проснулся, но не раскрыл глаз, ибо нет у великого калеки-города ни глаз, ни ушей, чтобы не слышать утренние стоны сотен тысяч человек и не видеть их измождённые лица. Калека, калечащий калек.

Раздался взрыв, затем второй. В воздух взвился дым. Рядом с неуклюжей четырёхколёсной машиной шнырял человек. Растрёпанные, перепачканные сажей рыжие бакенбарды на щеках, защитные очки на глазах, потертое кожаное пальто разводили огонь в топке двухэтажного паробуса. Механик прохаживался вдоль блестящих латунных клепаных бортов машины, изредка подбрасывая в топку бесформенные куски угля и останавливаясь возле трескучего пламени, чтобы немного согреться. Нелепый берет на голове выдавал его принадлежность к гильдии «Пара и шестерни», о чём говорила вышитая спереди головного убора эмблема. В такую рань быть не могло пассажиров: бедняки ходили пешком; но Его Величество пар был весьма капризен, и механики зимой еще задолго до восхода солнца возились с машинами, прогревая их.

Иерихонской трубой завыла сирена откуда-то сверху. Из-за облака величаво вынырнул огромный дирижабль и неспешно стал спускаться вниз. Высокая причальная башня выкинула белый флаг, будто сдаваясь в плен воздушному гиганту. Были сброшены швартовочные канаты, и десяток крупных мужчин подтаскивал «Небесного скитальца» ближе к платформе, привязывая его. Спустился трап, и по нему тут же застучали сотни ног, приехавших в Лондон издалека: кто-то к умирающему богатому дядюшке, кто-то блистать на вечерах в салонах, а кто-то заработать денег. Последних было больше всего.