– Твои шуточки, Чарли?
– Разумеется, – довольно ухмыльнулся тот. – Первая проверка, так сказать. Мы всегда должны быть уверены в человеке, которого посылаем за рубеж. Отныне ты должен тренировать свой мозг каждый Божий день. Вот мы тебе и подкинули ребус.
– Был очень рад поучаствовать в Вашем эксперименте, мистер Шутник, – ядовито откликнулся Вилли.
– Да ладно, не кипятись, – добродушно бросил Чарли, схватил одну из бутылок виски, плеснул себе в бокал. Большой, шумный глоток. Лицо побагровело, глаза чуть закатились, заблестели. – А-а-а… – гадливо просипел он и громко икнул.
– Как на тебя жена смотрит, на такого? – равнодушно спросил Вилли.
– А она и не смотрит, – деловито ответил Чарли. – Что ей на меня смотреть? Это я женился, чтобы на нее смотреть. А ей от меня другое надо.
– Боюсь представить, что.
– А ты представь, – не дожидаясь ответа, Чарли продолжил, – серьезный ты слишком, Вилли. Чувство юмора тебя подведет. Русские, говорят, веселые люди. И безалаберные, а ты – полная противоположность. Погоришь на своей серьезности. Чувствую, не того мы человека посылаем, Клинт, – повернув голову, обратился Шарп к невысокому.
– Да пошел ты! – огрызнулся Вилли.
– Вот видишь, – мягко проговорил Чарльз, – ты злой американец. На вот, выпей, может, подобреешь.
– Нет, – раздраженно махнул рукой Вилли. – Я на витамины перешел. А вы, смотрю, всё в прошлом живете. Виски, коньяк, сигареты. 2075 год на дворе. Уже и заводов этих давно нет. Где вы всё достаете? Конфискуете?
– Министерство всё может достать. Тем более, – расплылся Чарли в улыбке, – отдел безопасности. Вот только толку от этого мало. Одно удовольствие. А вот идей свежих нет. Теперь вот знаем, как усовершенствовать наших роботов. Ты подсказал. Правда, Клинт? – обратился он снова к невысокому. – Научим их чихать, сморкаться и в туалет ходить.
Клинт гоготнул.
– Это чтобы я в следующий раз еще больше голову ломал, как к вам пройти? – уточнил Вилли.
– А с чего ты так уверен, что следующий раз состоится? Ты же в Россию едешь, – возразил Чарли.
– В русскую колонию, – поправил Вилли.
– Неважно. Двадцать пять лет прошло с момента, как большая часть юга Африки стала русской. А русские управленцы быстро сделают себе подобных. Думаешь, четверть века прошло, а негры все теми же рабами остались? Не-е-т… – протянул он философским тоном, – они все русскими стали. Новыми русскими, веселыми русскими людьми. И я не уверен даже, что рабство их особо беспокоит, Вилли. Это рабы наших американских колоний – злые, ненавидят нас, американцев. А сколько мы им сделали, Вилли? Всё дали: кров, одежду, пропитание, а взамен что? Ненависть.
Шарп умолк, задумавшись, уставился в потолок.
– Насколько я понял, моя миссия – это разжечь ненависть к рабству среди русских? – спросил Вилли.
– Не совсем. Твоя стратегическая задача: обеспечить присоединение русских колоний к американским. Твоя тактическая задача: разжечь недовольство среди рабов русских колоний. Недовольство, переходящее в революцию. Разумеется, никто не должен подозревать, что власти Соединенных Штатов инициировали революционные настроения. Ненависть к рабству раздувать необязательно. Отобрать чужие территории можно разными способами. Например, посеять сильное социальное недовольство зарплатами, поднять протест, а дальше по накатанной.