⇚ На страницу книги

Читать Обелиск (сборник)

Шрифт
Интервал

Поездка за город

– Вот по этой проселочной. – Степченко показал сигаретой в темноту.

Шофер кивнул, вывернул руль, и, мягко урча, «Волга» закачалась на ухабах. Фары высветили дорогу: подсохшая глина, ободранные кусты и редкий березовый лес вокруг.

– Тут места хорошие, грибные, – тихо проговорил Степченко. – Лес редковат, а места что надо. Белых много… Не бывал здесь раньше? – Он повернулся к Виктору.

– Нет, не приходилось.

– А я частенько. Как август, сентябрь – так сюда. В августе белые. Белые обалденные. И других грибов много, но белые – с ума сойти!

– Много? – спросил шофер, не отрываясь от дороги.

– За день ведро спокойно наберешь… правей, Петь, правей. Там низина… вот… а в сентябре – опята. Правда, не здесь, а подальше немного. Пройти отсюда километра два.

– А мы прошлый год по Ильинке ездили, – проговорил Виктор. – В начале октября. Опята почти сошли тогда, но ничего, ведра два набрали…

Степченко рассмеялся:

– Сразу видно, Витек, – не грибник ты! Два ведра опят! Да их машинами собирать нужно! Брезент постелил в лесу и носи охапками.

– Точно, – пробормотал шофер, огибая низину с мутно-коричневой водой. – Мы, бывало, как поедем, так по два мешка набьем опят. Жена всю неделю перерабатывает.

Степченко докурил, бросил окурок в окно:

– Петь, вон возле тех березок остановимся…

Шофер подъехал к березам и заглушил мотор.

– Ну, вот и приехали. – Степченко вылез из машины, закинув руки за голову, потянулся. – Оооо… тишина-то какая…

Виктор тоже вылез и осмотрелся.

Кругом стоял ночной лес.

Виктор потрогал влажные листья молодой березы:

– А тут один березняк в основном?

– Да. – Степченко захлопнул дверцу, посмотрел на светящийся циферблат. – Пол-одиннадцатого. Нормально. Как раз вовремя…

Шофер откинул переднее сиденье назад, снял пиджак и, кряхтя, растянулся.

– Подремешь, Петь? – Степченко заглянул в кабину.

– Подремлю.

– Ну, давай. – Степченко выпрямился, хлопнул Виктора по плечу. – А мы пойдем потихоньку.

– Счастливо, – пробормотал шофер, устраиваясь поудобнее.

– Пошли, Витек. Там вон тропиночка.

Виктор шагнул за ним в темноту.

Под ногами зашелестела трава, захрустели сучья, влажные листья скользнули по лицу Виктора. Степченко вынул сигареты, закурил:

– Я тут позапрошлым летом лося встретил. Идем с приятелем, а он поперек нам чешет. Здоровый, черт!

– Большой?

– Здоровый. Они вообще-то щас измельчали что-то, а этот – бык здоровый.

– Я под Брянском был когда, тоже видел. Правда лосиху. И кабанов видели. Мы на уток ездили. Утром пошли, а кабан в бурте колхозном роется. Они только картошку убрали, поздняя осень.

– А он, значит, жрет ее? Здорово!

– Нас увидел, повернулся. А потом, как паровоз – деру. И сопит, прям как танк.

– Ну, они мощные звери. Особенно осенью. Жирные. Я троих угрохал…

Переступили через поваленное дерево, вышли на более широкую тропку.

– А мне вот не приходилось, – проговорил Виктор, вглядываясь в сырую тьму поредевшего леса. – Тогда вроде и пуль-то не было. И стрелять по нему не хотелось…

– Да, с ними поосторожней надо. Если бить – так уж бить. А то один знакомый нулевкой решил по секачу пальнуть. Ранил, а тот за ним. Хорошо, друг выручил – добил пулей. А то б кишки выпустил.

– Да…

Лес кончился, по бокам дороги всплыли одинокие кусты. Слабый ветер шевелил их.