Сколько же лиц видела эта казарма?
Сколько новых слов узнала от них?
И какого насмотрелась маразма,
До того, как написан был этот стих?
И ночные построения по тревоге
Выбивали половицы сапогами…
И командирский голос строгий,
И мат в ночи обветренными губами…
И праздничные за чаем посиделки,
И нарушителей пьяный голос и крик,
А может быть, и санитарные носилки,
И открывания домашних посылок миг…
Уставные и неуставные отношения,
Сон смертельно уставших от марш-броска,
К Богу обращения и прошения,
И в глазах сквозящая по родным тоска…
Старые и новые времена и ветры,
Форму самых разных фасонов,
Сапоги, кирзаки, берцы и гетры,
Блеск и затмения разных погонов…
Траурные ленты, речи, митинги, собрания,
Слезы и просто нахмуренные брови,
Взмахи кадилом, искренние покаяния,
И судьбы людей, и разные доли…
Приходят с короткими прическами люди,
И уходят на короткий срок или навсегда…
В казарме так было, и так всегда будет, —
В прошлые, настоящие и будущие года.
15.05.2015.