Глава I. Последние мирные часы
Утреннее пробуждение Льва Николаевича Хмелевского уже вторую неделю напоминало затяжной кошмар. Сначала синие голые ведьмы впивались в его глаза смрадными губами, норовя откусить ресницы, потом какие-то желтые петухи отплясывали фокстрот на горящей эстраде. Напоследок ему явилось некое число, представленное в разных пространственных обличьях, напоминавших пышные женские формы. Это оказалось самым страшным.
Лев Николаевич метался на кровати и стонал, пытаясь понять, какой шифр использован в этих превращениях и что все это означает. То, что некая информация передается ему, Льву Хмелевскому именно таким странным образом, он не сомневался – настолько сон был убедителен.
С криком откинув от себя влажную от пота простыню, Хмелевский сел на постели и уставился в противоположную стену бессмысленными глазами. По зрачкам полоснул блик, сверкнувший на серебряном кубке. Украшение стеллажа, память о былых славных днях, кубок слегка запылился, но был еще способен раздражать зрение хозяина.
Сердце бывшего спортсмена колотилось, как языческий тамтам во время жертвоприношения – с каждой секундой все громче и быстрее. И ведь это всего вторая неделя запоя! Что же будет дальше?
Однако, не будем лукавить, Лев Николаевич прекрасно знал, что его ожидает этими жаркими летними днями и ночами 2001 года от Рождества Христова..
Сначала он будет наяву охотиться за хорошенькими белочками с пушистыми хвостами, стреляя в них из игрушечного пистолета с присосками – настоящее оружие у него отобрали после досадного инцидента, о котором Лев Николаевич предпочитал не вспоминать. Потом он сам будет кричать, как раненый зверь, бия себя в грудь и расцарапывая лицо. Потом его увезут санитары, и он ненадолго очнется в больнице под капельницей. И месяц реабилитационного периода ему обеспечен.
Потом Лев Николаевич будет хмуро бродить по московским улицам и листать периодику в ближайшей библиотеке, где абонемент у него оплачен на год вперед. Директор сего богоугодного учреждения оказался старым болельщиком и помнил фамилию Левы еще со студенческих времен – так что устроил пятидесятипроцентную скидку.
Но периодика будет прочитана, и вскоре Лев Николаевич непременно встретит своих старых товарищей. Те, в свою очередь, не преминут Леве напомнить о его былых успехах – шутка ли! Он ведь мастер по стрельбе международного класса! – и снова начнет течь в мозгах горечь и печаль. И в один прекрасный день рука снова привычным движением сорвет пробку с водочной бутылки.
***
Лиза тщательно причесывалась перед зеркалом, краем глаза поглядывая на сопящую гостью. Полина Штерн мирно кемарила на хозяйском ложе, по-детски положив ладонь под щеку и свернувшись калачиком.
«Сон богатого человека – это всегда интересно, – думала про себя Лиза, собирая волосы в пучок и закалывая его на затылке. – Надо будет сегодня сразу после пробуждения снять данные. А то вчера мы окончательно запутались в непреднамеренных убийствах, которые моя клиентка совершает едва ли не каждую ночь. И хорошо, что только во сне…»
Проверив, как сидит в волосах шпилька, Лиза повернулась к окну.