Читать Колесо обозрения. Рассказы

© Сергей Платон, 2018

ISBN 978-5-4490-7725-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Василий шел ночевать, спать-то надо. Медленно брел в сторону водохранилища по незаметным в густых зарослях коротких ив и тощих тополей, известным лишь ему тропам, ведущим к логову техника-смотрителя старого гидроагрегата, к веселому и толстому, стабильно пьяненькому придурку Пресноголовцеву.

Это был последний вариант ночлега на сегодня, очень неудобный, где-то в мусорных пампасах в стороне от автобусных остановок расположенный, но верный. Гостеприимный охранник допотопных турбин и шлюзов какой-то, вроде бы, бывшей ГЭС, а ныне городской водозаборной станции, что ли, (как-то так она теперь называется) всегда пускал немного выпить и поспать в подсобке.

Васю опять побили, он опять не смог уехать, и в сумерках гнева опять придумывал, как отомстить.

– Замочить! Вот вам, вот вам, вот вам! Замочить! Так вам! Вот и всё, блин, – каждым шагом он вдавливал каждое страшное слово в девственно зеркальную жесть широченной трубы, по которой шел. Бульдозерные подошвы кроссовок звонко похрустывали белой жестью, в которую недавно нарядили дряхлую теплотрассу, жестянка покорно изламывалась под ударами слов, охала и жалобно взвизгивала.

Сколько их, таких же юных и максимально обиженных на всё вокруг, сейчас, вот в этот самый вечер, отчаянно уничтожает мир? Избитая банальность: молодой человек обижен жизнью, молодой человек обиделся на жизнь, молодой человек задумывает жизни месть.

Перебесится, перетерпит, да и смирится с миром. Как иначе? Жить-то надо. Но пока избитому человеку дико хотелось победить, пускай и «на отдельно взятой территории», но уничтожить всё, совсем.

Всю дорогу всеми шпыняемый, а на самом-то деле совсем ненужный никому и никогда, частенько битый другими, не менее обиженными и ненужными, мгновенно забывающий о страшной мести, как только мир вдруг возвращал хотя бы каплю простых удовольствий; моментом вспоминающий многолетнюю обиду, когда выветривалась недолгая радость… он твердо запланировал утопить страну мудрейших гениев, лукавых гадов, простодушных работяг.

И все исчезли в тот же миг! Не помогли им сотни ясных философских слов, прогрессивный всплеск улучшения коммуникаций, технологические прелести обычного комфорта и предостережения разнообразных творческих кликуш. Все они погибли! Хотя и накопили кучу вековых защит от личности. Не вышло. Всех поборола одна безграмотная человеческая особь, очень невежественная, но очень пострадавшая, а значит – могущая многое. Вот это да! Обычное ничто, в масштабах мира, всех одолело. Знать, поделом такому миру.

Щуплый парень остановился, потоптался на месте, попрыгал, вслушиваясь в тяжкие жестяные стоны, вновь попинал теплотрассу, зачарованно глядя на измятое зеркало трубы под своими ногами. Ой, как красиво!

В алых изломах отражался закат. Солнце почти закатилось куда-то за спину, туда, где оставался город, и теперь уже снизу подсвечивало неоновым софитом рваную вату облаков. Мир покраснел, в нем не осталось никаких других красок.

Что-то космическое было в этом ландшафте. Перетянутая частыми поперечинами металлических ремней, двойная труба фантастическим красным полозом устремлялась за горизонт к невысокому темно-вишневому лесу, извиваясь среди рыжих проплешин черной травы и кустарника. Справа громоздились истинно космодромные узлы объемных труб нефтеперегонного завода – оранжевые, коричневые, малиновые – еле сдерживаемые сетью бурых заборов. Тоже красиво – будто в компьютерной «стрелялке» или в кино про инопланетян. Слева, за лесом, низкие тучи подпирал мрачный силуэт очистных сооружений еще одного химзавода, дальше – черная ТЭЦ с замершим паучьим шествием корявых лэповых опор, провисшей паутиной проводов и гирляндами изоляторов, далее – только чернильная бездна. Горизонт почти не просматривался.