Иллюстратор Ольга Семенюго
Дизайнер обложки Ольга Семенюго
© Наталия Юрьевна Никульшина, 2018
© Ольга Семенюго, иллюстрации, 2018
© Ольга Семенюго, дизайн обложки, 2018
ISBN 978-5-4490-7584-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Говорят, что смерть – это не самое худшее, что может случиться с человеком. Сказал бы мне это кто-нибудь вчера – я непременно бы стала спорить с такой точкой зрения. Но сегодня, сейчас, я уверена, что это так. Не самое худшее. На вопрос: а что же тогда? Отвечу: то, что сейчас происходит со мной.
Каким было самое тесное пространство, в котором вы когда-либо находились? Возможно, это был лифт? Мы ведь живём в современном обществе. Или, может, шкаф? Все мы играли в детстве в прятки. Кто-то, кстати, и повзрослев, не перестал прятаться в шкафу, играя в любовников. Да, вариантов может быть несколько.
А я вот обнаружила себя в гробу и ожидаю смерти. Не могу сказать, что терпеливо. Ногти сломаны, пальцы стёрты в кровь, голос уже пропал. Истерика постепенно проходит, надежда на спасение растворилась, а скоро закончится и кислород. Знать бы, кому помолиться, чтобы это случилось поскорее. Да, терпением я не отличаюсь. Хотя, в этом случае вряд ли нашёлся бы кто—то спокойный.
А пока можно в тысячный раз попытаться вспомнить, как я могла здесь оказаться. Вот, хоть убей, не выходит. Ха, хоть убей. А вот меня, кажись, убить как раз и забыли, перед тем, как прикопать. Я точно умерла не своей смертью. Умру, точнее. И мои родственники сейчас вряд ли по мне скорбят в честь моих похорон, если они вообще у меня есть. Почему я сделала такие выводы? Ну, хотя бы потому, что гроб у меня, мягко скажем, не самый комфортабельный. Я лежу на доске. Босиком, в джинсах и майке. И грабить меня точно не собирались, на пальцах – кольца, на шее – цепочка с кулоном. Это было не ограбление, не изнасилование и, очевидно, даже не убийство. Это же как нужно было меня ненавидеть, чтобы вот так со мной расправиться?! Боюсь даже вспоминать, что я могла такого натворить. Самое ужасное – я не помню даже, как меня зовут. Жутко болит затылок. Скорее всего, именно поэтому и не помню, и именно так я здесь и оказалась. Ударили и закопали. Странно, что, пусть и на такой, но на гроб—то раскошелились.
Глубокий вздох делать уже совсем тяжело. Ещё чуть—чуть. Как страшно.
– Потерпи…, – раздался шёпот над ухом.
Я затряслась, рыдая:
– Помогите! – надо же, во что способен поверить человек на краю жизни. Ведь здесь точно никого, я бы заметила. – Пожалуйста…, – еле слышно проговорила я.
– Готова заплатить? – это уже сказал совершенно другой голос.
Жуткий. Непонятно даже, кто говорит – мужчина, или женщина. Голос с хрипотцой, с каким-то эхом. Но сейчас не время об этом думать. Кто бы это ни был – пусть вытащит меня отсюда.
– Готова, – воздуха было уже катастрофически мало. – Что угодно…
Неожиданно (хотя не в моём, вроде, случае) кислорода не осталось совсем. Что-то силой надавило на грудь, в ушах оглушающе зазвенело. Я открыла рот и стала похожа на рыбу, выброшенную волной на сушу. Всё, это конец. Сейчас я умру. Зажмурившись, я стала ждать. Только бы это скорее кончилось.