Маленькая видеокамера, мерцая, подмигивала паре, ожидавшей, пока ее впустят внутрь. Узнав доктора Бойда, женщина, взмахнув рукой, привстала. Она нажала на незаметный для постороннего взгляда звонок, и дверь широко распахнулась, пропуская их в просторный коридор. Женщина села за изгибающуюся дугой конторку из светлого дерева, позади которой была стена с длинным рядом ячеек для бумаг. Интерьер был простеньким: сплошь белые стены и разноцветные аксессуары на рабочем столе – красные папки, зеленые ручки и большие настенные часы желтого цвета, которые громко тикали. Своей фальшивой веселостью помещение напоминало детскую больницу.
Не дожидаясь, пока ему об этом напомнят, доктор Бойд расписался в журнале за них обоих и стал ждать. Показалась крупная женщина неопределенного возраста, она вела себя так, что всякий, кто удосуживался это заметить, понимал, что это место было явно не по ней. Не обращая на них внимания, она торопливо прошла мимо, держа в руках охапку папок.
Потом появилась улыбчивая медсестра. Она осмотрела сумку с ночными принадлежностями Джессики и обшарила ее вещи. Джессика была спокойна и вежлива, ее прежние дурные предчувствия рассеялись. Она почувствовала облегчение от того, что сможет обрести здесь покой. Здесь было не так жутко, как она полагала прежде, отнюдь нет. Медсестра казалась доброй и деловитой: «Сейчас мы пройдем в вашу комнату, хорошо, Джессика?»
Она кивнула. Доктор Бойд вышел в приемную, и она больше не видела его. Ее вели по длинным коридорам в глубину здания. За пределами больничного вида приемной здание слегка походило на дешевый отель, единственным исключением было лишь то, что полы были покрыты не ковровой плиткой, а серым линолеумом. К стенам были привинчены картины в похожих на коробки от шоколадных конфет рамах с изображением цветущих лугов и поднимающегося над покатыми холмами солнца. Медсестра держала Джессику под руку, словно та была старушкой или калекой. Джессика улыбнулась. Хотя она не была ни тем, ни другим, ей пришлось признаться себе, что ей стало очень комфортно от того, что женщина держала ее под руку, пока они шли к ее комнате.
– Мэттью зайдет сюда позже? – спросила она, осознав, что не попрощалась с ним как следует.
– Нет. Не сегодня вечером. – Медсестра похлопала Джессику по руке.
– Тогда завтра?
Медсестра не ответила. Джессика с беспокойством подумала, что та ее не услышала.
– Он придет навестить меня завтра? – повторила она на этот раз громче.
Медсестра захлопала глазами, но продолжала молчать. Джессика сдержалась, думая, что сказала что-то не то. Она не могла вспомнить, где сейчас Мэттью или почему его нет рядом, но, судя по молчанию медсестры, поняла, что лучше не спрашивать о нем.
Туфли на резиновой подошве, в которые была обута женщина, скрипели, пока они шли по блестящему линолеуму. Джессика остановилась, раскрыв рот от изумления, когда ее оглушил раздирающий уши вопль. Она схватила медсестру за руку.
– Все в порядке, Джессика. Кто-то громко кричит. Бояться нечего. – Медсестра улыбнулась, сжав ее ладонь, отчего стало чуть легче.