Читать О красоте
Благодарность
Спасибо моим первым читателям: Нику Лэрду, Джессике Фрейзьер, Тамаре Барнетт-Херрин, Михалю Шавиту, Дэвиду О’Рорку, Ивонн Бейли-Смит и Ли Клейну. Благодаря их поддержке, критическим замечаниям и добрым советам и была написана эта книга. Спасибо Харви и Ивонн за помощь, а моим младшим братьям Доку Брауну и Люку – за сведения о таких предметах, для которых сама я уже стара. Спасибо моему бывшему студенту Джейкобу Крамеру за заметки об обычаях Восточного побережья и студенческой жизни. За французский благодарю Индию Найт и Элизабет Мерриман. Кассандре Кинг и Алексу Адамсону огромная признательность за все моменты, выходящие за рамки литературы.
Спасибо Беатрисе Монти за приглашение в Санта-Маддалену – поездка оказалась очень результативной. Спасибо моим английским и американским редакторам, Саймону Проссеру и Энн Годофф, без которых эта книга была бы длиннее и хуже. Спасибо Донне Поппи, самому умному литературному редактору, о котором только можно мечтать. Спасибо Джульетте Митчелл из Penguin за ту тяжелую работу, которую она делает от моего имени. Без Джорджии Гарретт, своего агента, я бы вообще ничего не смогла. Спасибо, Джорджи. Ты невероятная.
Спасибо Саймону Шаме за монументальный труд «Глаза Рембрандта» – благодаря ему я впервые по-настоящему увидела живопись. Спасибо Элейн Скарри за изумительное эссе «О красоте и правильности», из коего я почерпнула заголовок, название главы и массу вдохновения. С первой же строки моего романа становится очевидным, что он продиктован любовью к Э. М. Форстеру – писателю, которому в той или иной степени обязаны все мои произведения. В этот раз мне хотелось вернуть ему долг – с благодарностью и почтением.
А самую большую признательность я выражаю своему мужу, чье стихотворение я позаимствовала для украшения своей прозы. Именно Ник знает, что «время – это то, как ты тратишь свою любовь», и потому этот роман, равно как и свою жизнь, я посвящаю ему.
Часть 1
Кипсы и Белси
Мы не желаем быть похожими на других.
Г. Дж. Блэкхем[1]
1
Начнем, пожалуй, с Джеромовых электронных писем отцу.
Кому: HowardBelsey@fas.Wellington.edu
От кого: Jeromeabroad@easymail.com
Дата: 5 ноября
Тема письма:
Привет, пап! Пишу просто по привычке, раз уж начал, и ответа не жду, но все равно, хоть это и бессмысленно, надеюсь: вдруг черкнешь пару строк.
Мне тут хорошо. Тружусь в офисе у Монти Кипса (ты в курсе, что он, оказывается, сэр Монти??), это на территории Грин-парка. Со мной работает девушка из Корноулла, Эмили. Она классная. А внизу сидят три стажера-янки (один даже из Бостона!), так что я тут как дома. Я не просто стажер, я личный секретарь: организую обеды, слежу за архивом, веду телефонные переговоры и так далее. У Монти дела не только учебного плана: он состоит в комитете по расовым вопросам, занимается церковной благотворительностью на Барбадосе, Ямайке, Гаити и много где еще – в общем, я занят по горло. Контора маленькая, так что приходится работать с ним в тесном контакте… Ну и к тому же я теперь живу в его доме и окунулся в абсолютно новую для себя среду. Вот это семья! Ты не ответил, так что мне пришлось самому представлять твою реакцию (что совсем не трудно). По правде, на тот момент это был самый удобный вариант. И они его любезно предложили, когда меня выгоняли из съемной комнатенки в Мэрилебоне. Кипсы не обязаны со мной носиться, а они все равно позвали, и я согласился – с благодарностью. Живу у них целую неделю, и никто не заикается о плате, что кое о чем говорит. Знаю, ты бы предпочел, чтобы я написал, что здесь кошмарно, но не могу: мне здесь нравится. Совсем другой мир. Дом просто класс: ранневикторианский, встык с соседями, снаружи скромный, внутри внушительный. И прост той простотой, что меня покоряет: почти все белое, много вещей ручной работы, лоскутные одеяла, а полки, карнизы и лестница на четыре этажа – из темного дерева, и на все это пространство один-единственный телевизор, да и тот в цокольном этаже, для Монти, чтобы он мог смотреть новости и свои выступления. Иногда этот дом кажется мне негативным снимком нашего жилища. Он находится в том уголке Северного Лондона, что зовется Килберном; название буколическое, но, старик, деревней тут и не пахнет, разве что на этой улице, в стороне от «трассы»; кажется, что ты внезапно оглох, и хочется просто сидеть с книгой в руках во дворе, в тени громадного дерева (двадцать пять метров в высоту, и плющ по всему стволу), и воображать себя героем романа… Здесь совсем другая осень: намного мягче, деревья быстрее облетают и в целом как-то грустнее.