Читать Семь

Над лесом тихо заходило алое июньское солнце, утопая в золото-розовых облаках. Все поместье графа Якубова было оживлено – готовились встречать его старого друга, который решил внезапно навестить их. Граф Илья Михайлович еще с вечера приказал, чтоб ему приготовили его лучший костюм к приезду его некогда лучшего друга Виктора Сергеевича Иблисова, который пятнадцать лет назад отправился путешествовать в Европу, а затем навсегда поселился в Петербурге, оборвав все связи со своими старыми знакомыми. Но несколько дней назад Илья Михайлович получил письмо от Иблисова, который сообщал ему о своем намерении приехать погостить к нему, и теперь который день готовился к приему.

Илья Михайлович был рад приезду своего старого друга. Те пятнадцать лет, что Виктор Сергеевич не то что не навещал его, но даже и не писал, графу Якубову удалось с легкостью забыть, как и обиду на своего друга за то, что когда тринадцать лет назад они случайно встретились на площади в Москве, Иблисов сделал вид, что не заметил Якубова, и поспешил скрыться от него в толпе. И теперь, бегая по дому и раздавая указания, он с нетерпением ждал того момента, когда у ворот усадьбы раздастся звонкий цокот копыт и на пороге его дома появится граф Иблисов.

Граф Виктор Сергеевич Иблисов был очень знаменит не только в Петербурге и Москве, но и провинциальных городках. Многие знали его как хорошего военного, многие – как завсегдатая самых известных питерских клубов, многие – как просто красивого мужчину. Но абсолютно каждый знал Иблисова как прекрасного стрелка, который с легкостью управлялся с любым видом огнестрельного оружия и всегда попадал в цель. Когда же по городам разнесся слух о том, что ему в этом помогают какие-то темные силы, что сам Антихрист помогает графу нажать на курок, нацеливая его руку, то он совсем не удивился, каждый раз слыша все новые и новые слухи о своих подвигах.

Виктор Сергеевич обещал в своем письме приехать к шести часам вечера. Но дежуривший весь день у ворот граф Илья Михайлович так и не дождался его ни к шести, ни к семи, ни даже к восьми часам. Когда же пошел девятый час, он лишь вздохнул и, махнув рукой в пустоту, ушел в дом. Только он собирался отдать приказ, чтобы накрыли стол и принесли ему ужин, при этом мысленно сетуя на Иблисова, со двора раздалось громкое ржание лошади. Якубов, вмиг забывший обо всем, кинулся к дверям.

На пороге он столкнулся с Иблисовым, который только слез с кабриолета, которым правил его слуга. Довольно заулыбавшись, Илья Михайлович дружески обнялся с ним, несколько раз царапнул другу щеки своими колючими усами и заговорил:

– Здравствуй, здравствуй, голубчик! Уж не думал, что свидимся снова… Какими судьбами в наших краях? Говорят, что ты в Петербурге который год живешь…

– Здравствуй, – Иблисов чуть улыбнулся одними уголками губ. – Да, мы и вправду долго не виделись с тобой… Ты и представить себе не можешь, как много я хочу тебе рассказать… Только давай пройдем в дом?

– Конечно-конечно! – всплеснул руками граф Якубов. – Проходи! А за своего слугу не беспокойся. Экипаж примут, его самого проведут куда надо!..

Пройдя с другом в большую залу, он усадил его на диван и начал расспрашивать о том, что же произошло с Виктором Сергеевичем за последние пятнадцать лет, что они не виделись. Как отметил про себя Илья Михайлович, граф Иблисов совсем не изменился за эти годы – лицо его осталось таким же свежим, он так же гладко выбривал свое лицо, аккуратно зачесывал темные волосы. Но что больше удивило графа, так это то, что старость будто обходила стороной Иблисова – на его лице еще не появилось ни одной морщинки, на голове не видно было ни единого седого волоска. Казалось, будто Иблисова он не видел не пятнадцать лет, а всего пару дней.