Тетралогия: Нашествие монголов.
«»»»»»»»»
Декабрь 1237 года
…Чёрные всадники, бесчисленной колонной, выгибающейся змеёй, рысили, по утопающей в снегах, степи. Над недалёким березняком кружили тучи воронья, громким карканьем накликая беду.
Трескучий мороз мешал дышать. Лошади и всадники в лисьих малахаях покрылись колючим инеем. Клубы пара поднимались над войском. То тут, то там слышались гортанные выкрики, проносящихся вдоль войска, порученцев-туаджи.
От топота сотен тысяч копыт гудела земля. Движение войска было неукротимо, не было силы, способной остановить этот страшный вал…
«»»»»»
Второй роман тетралогии:
ПОЖАР НАДВИГАЕТСЯ
«»»»»»
1231 год.
Жил не тужил молодой нойон Аян под крылом великого Бату – внука Чингисхана, исполнял посольские поручения, много земель повидал и народов. Только однажды случилась беда – пока он был в долгой отлучке, погибла любимая жена. Аян знал, что виновен в том брат Бату надменный и хитрый Берке. Только как отомстить такому могущественному человеку? Пришлось «смириться» – ужать боль в кулак и ждать случая поквитаться. А Берке почувствовал неприязнь Аяна, отправил его подальше с глаз – в действующее в Китае войско великого хана Угедея… Может, и к лучшему. Плетью обуха не перешибёшь. Наломал бы дров со своей местью Аян, и ничего бы не добился – хорошая охрана у Берке. Сам бы жизни лишился, и всё…
Время шло, и боль утраты любимой притуплялась – военные будни поглотили своим кровавым течением. Но и здесь не забывали, что Аян – опытный посланник, потому часто использовали его, как порученца для важных сообщений. В этот раз прославленный Субедей– багатур осадил столицу чжурчженей город Бянь, и отправил Аяна к великому хану Угедэю сообщить, что скоро твердыня падет.
По пути к Енкину, где располагалась ставка великого хана, отряд Аяна заехал к Джебе– нойону, передал краткое послание Субедея, сделал небольшую передышку. Джебе– нойон, второй из великих псов Чингисхана, посетовал на малочисленность пленных в хараше – не хватало людей для осадных работ, попросил Аяна передать великому хану просьбу: пусть пригонят побольше китайцев.
Через неделю пути, Аян прибыл в орду великого хана Угедэя. Ставка тысячами юрт и шатров напоминала большой город. Толпы воинов, простолюдинов и торговцев толкались в будней суете.
За ставкой, отдельным табором, расположились горюющие пленники. Табуны лошадей, гурты скота, бесчисленные вереницы повозок обоза – всё это растянулось до самого горизонта.
Угедэй был всегда занят – совещания с тёмниками и нойонами, охота, дурное настроение. Аян бестолку болтался в ставке почти месяц. Наконец, всё пришло в движение – орду снималось с места, Угедэй приказал перебираться за Хуанхэ.
Аян, наконец, смог встретиться с младшим братом великого хана Тулуем, передал просьбу Джебе о хашаре.
Тулуй отмахнулся.
–Про то не раз гонцы доносили. А где взять хашар?
Тулуй прошёл к резному креслу – по примеру великого хана, не любил сидеть на войлоках, указал Аяну на место у стены шатра.
–Мы сами испытываем недостаток в пленниках. Китайцы разбегаются, да и мало их – наш великий отец постарался, изводил не жалея.
Аяну было всё равно. Он хотел одно – получить разрешение на обратный путь. Тулуй знал это, потому, улыбнувшись, сказал: