Я бежал, опустив нос к самой земле. Несмотря на выпавший снег, я ощущал тысячи запахов: людей – мужчин, женщин и их детёнышей, – птиц, кошек, мышей, крыс.
Я чувствовал аромат замерзших хлебных крошек, которые не успели склевать голуби, запах недавно потухших сигарет, запах остатков продуктов из мусорных баков. Там можно было бы хорошо поживиться, но Мой Человек одернул поводок, и я почувствовал неприятную боль в шее, пришлось пройти мимо. Оглянулся на него в надежде, что кусочек сыра хоть отчасти компенсирует мои моральные страдания, но Мой Человек смотрел в другую сторону, и я двинулся дальше.
Переходя от дерева к дереву, обнюхивал метки моих собратьев. По запаху я мог определить не только, как давно тут прошёл другой пёс, но и его пол, размер, возраст. Некоторые метки мне были хорошо знакомы: вот тут недавно проходил мой друг Кай, а здесь отметился этот задавака Зефир. Я тоже ставил свои метки, пусть знают, что это моя территория.
Мой Человек вёл себя немного странно: то разрешал мне обнюхивать каждый куст, то резко дергал поводок и даже оттаскивал меня от наиболее интересных ароматов, особенно запаха сук. Иногда он подзывал меня, предлагал сесть, лечь или подать лапу, если я соглашался, он давал мне сыр. Бывало, он пытался делать это без угощения, но я не поощрял эту его вредную привычку.
Мне нравилось гулять зимой, все-таки я северный пес, а снег – моя стихия. Зимние прогулки я любил ещё и потому, что после них мне только протирали лапы и не заставляли залезать в белое корыто, по которому неприятно скользили когти.