Читать Всё, что за титрами

© Ника Капарис, 2019

ISBN 978-5-4490-6137-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Странное состояние и ощущение, словно бег на длинную дистанцию закончился, а я, на удивление самой себе, всё ещё бегу по инерции, жадно ловлю ртом воздух и не могу остановиться, отдышаться.

Что же произошло?! Почему до сих пор я мысленно ещё там, где давно расставлены точки? Сложно, ах как сложно, осознать, принять и вдвойне сложней и больней от мысли, что повторов уже не будет.

Анна затянулась сигаретой, не придавая значения, отчего та так быстро дотлела. Тут же достала новую, чиркнула зажигалкой, вдыхая очередную порцию едкого дыма и опять ушла в свои тягучие мысли.

Возможно, я где-то перегнула палку, а где-то не проявила характер, но это всё мелочи по сравнению с тем, что в данный момент внутри меня жуткое разочарование, с которым впервые не могу справиться, смириться. Невыносимая пустота, ужасная, словно всё вокруг вымерло или я уже мертва? И всё же где-то там, еле-еле, чуть слышно стучит в голове малюсенький дятел. И эта странная «птица» с надеждой в горошину утягивает туда, где я помню себя нормальной, живой и с полным оптимизмом на сто лет вперёд. И в связи с этим донимает вопрос, может ли любовь эмоционировать по поводу «быть?!» Причём именно тогда, когда пылает, горит в своих же собственных объятьях: ярко, красиво… пока не обуглится, удовлетворившись фактом «конечного», в горстке пепла.

Или же правильней принимать её (любовь) как данность, как некую заслугу бытия, которая снизошла и оставила после себя нечто, похожее на угли и эти угли далеко не пепел, ибо каждый, несомненно знает, помнит: как это, что это и зачем! Но, увы, с каждым последующим разом с неким недочётом, недобором, словно то самое тонкое, хрупкое чувство сгорело в самом вначале, в тех самых первых сильных, безумных эмоциях. И любить, как прежде, никто уже не способен, да и не умеет, потому как загрубела кожа и душа не столь легкомысленна. И лишь память тела предательски охвачена прошлым в нежелании принимать реальность и всё также обманывается временем, противясь тому, что говорит сердце.

Так неужели состояние такого чистого тонкого и сильного проявленного чувства, как бы ни хотелось возвыситься, показаться и крикнуть во всеуслышание, в конечном итоге обреченно на безмолвие? И всё, что ни делается – сплошная агония с последующим затяжным стартом и техничным поцелуем перед тем, как исчезнуть, раствориться, ибо всё заканчивается, несмотря на то, что каждый в отдельности продолжает быть…

Равнодушно взглянув на часы, Анна поняла, что домой уже не успеть. Нисколько не расстроившись данному обстоятельству, она не спеша, прошла ещё пару кварталов, изредка разглядывая разноцветные огни многоэтажек, затем свернула направо и также медля, шла по аллее освещённого сквера, пока не вышла на знакомую улицу. Остановившись у дома №5, недолго раздумывая, она вошла в подъезд. Стремительным шагом поднялась на второй этаж и на автомате нажала на кнопку вызова. Не отрывая ладонь, она слушала длинный и пронзительный звонок, как бы внутри себя, пока перед ней не распахнулась дверь.

Удивлённое выражение на лице Артура и вопрошающее немое: «Ты?!» – её нисколько не смутило. Анна лишь в ответ взглянула на него усталым взглядом и, не раздеваясь, молча, прошла на кухню, присела на краешек табурета так, как будто зашла на пять минут.