Читать Другие люди

Первое из череды унижений, которые ей предстояло пережить за день, преподносило зеркало. Лана Харриет всегда знала, что в ней не так, и почему ей так тяжело живется. Но по утрам она не вспоминала об этом до тех самых пор, пока не заходила в ванную и не встречалась с собственным отражением. То как бы говорило ей: «Привет, это я, твой позор по жизни! Ну как, готова провести еще один чудесный день среди людей, которые тебя презирают?» Каждое утро Лана до последнего оттягивала поход в ванную, но, когда она все же туда заходила, у нее неизменно возникало желание запустить в шкаф-зеркало что-нибудь тяжелое и твердое.

Когда она заглядывала в зеркало, то встречалась взглядом с молодой женщиной с рыжими волосами, гладкой матовой кожей, длинными ресницами и блестящими зелеными глазами. На вопрос, что же в ее облике было не так ответ был прост – все. Все ее тело с ног до головы было не таким, каким должно быть у любого нормального человека. Но Лана не была нормальным человеком. Она была Дифференциалом. Или Другой, как больше любили говорить в быту.

Так называли людей с редким генетическим заболеванием, которое у Ланы диагностировали еще при рождении. Собственно, Синдром Дифференциальности относился к тем болезням, которую мог диагностировать любой человек, даже не врач, едва лишь взглянув на новорожденного малыша.

В мире, где все дети рождались с одним и тем же весом, ростом, размером головы и цветом глаз, Лана при рождении наплевала на все эти показатели.

Разумеется, с возрастом болезнь лишь прогрессировала. Лана выросла с рыжими волосами вместо русых, стройной и высокой. В возрасте 17 лет Лана переросла рост взрослой женщины в сто шестьдесят пять сантиметров. Однако никакой радости ей это не принесло. Лана чувствовала себя не больше, а меньше других женщин.

Самое издевательское в Синдроме Дифференциальности было то, что он не нес с собой никаких физиологических проблем. Ни болей, ни физической слабости, никаких либо других симптомов. Зато он дарил кучу проблем, когда нужно было взаимодействовать с окружающими.

Покончив с утренними ритуалами Лана оделась и вышла на улицу. Первой, кого она встретила, оказалась госпожа Ефросинья. Это была ее соседка по подъезду. Семидесятилетняя, уже отрастившая, как это положено в ее возрасте, горб, седая старушка. Для своего подъезда Ефросинья, пожалуй, была уникальной. Единственная, кто дожил до этого возраста, а потому не совсем точная копия других женщин в подъезде, а скорее их будущая версия. Посмотрев на нее, любая женщина могла узнать, какой станет, когда доживет до ее возраста. Какого размера будет горб, в каких местах выпадут пряди волос, а в каких появятся морщины. Любая женщина, кроме Ланы.

Пожалуй, Ефросинья ненавидела Лану еще и за это. Для нее, видать, было оскорбительным то, что для Ланы она не была примером и не вызывала абсолютно никакого интереса. Каждое утро Ефросинья встречала Лану на скамейке у подъезда и одаривала презрительным взглядом, а порой и каким-нибудь оскорблением. Не промолчала она и сегодня.

– Глядите-ка! – проскрежетала старуха, – Вылупился, утенок наш гадкий. Ну, иди, иди, мозоль глаза добрым людям!

Лана на это ничего не ответила и вообще сделала вид, что не услышала Ефросинью. Она просто прошла мимо и направилась к автобусной остановке.