Читать Игольное ушко

Ещё чуть-чуть и прямо в рай

Их жизнь удалась, what a beautiful life

И все завидуют, пускай

Ведь жить станет в кайф, what a beautiful life

Банд Эрос «Песня про красивую жизнь»

Дмитрий Николаевич Вершинин проснулся в весьма скверном расположении духа. Резь в желудке усиливалась с каждым днём, а колоть морфиновые обезболивающие, прописанные врачами из клиники управделами президента, щеголеватый «персональный менеджер» из Парадиз-Сервис категорически запретил. Так и сказал: «Без штатно работающего мозга мы результат не сможем гарантировать ни за какие деньги. Поэтому, если ваша энцефалограмма нам не понравится – вынуждены будем отказать в заключении контракта. Нам репутация дороже!». Тяжело вздохнув, Дмитрий Николаевич поднялся на кровати и опустил ноги в мягкие кашемировые тапочки. Тепло пола, передавшееся за ночь тапкам, на секунду успокоило, дав ощущения уюта и комфорта. Однако, поднимаясь, он снова скривился от боли. «Засранцы! Я им двенадцать миллионов зеленью перечисляю, а они ещё выкобениваются! Энцефалограмма! Попробовали бы сами при онкологии на анальгине посидеть – посмотрел бы я на них!» Грустно взглянув на колонку из чёрного дерева, в которой размещался минибар, Дмитрий Николаевич направился в ванную. Любимый виски тоже был под строжайшим запретом.

Уже заканчивая бриться, Дмитрий Николаевич окончательно пришёл в себя. Впереди был длинный день, с множеством планов и неотложных задач. Бизнес, на отладку которого было потрачено немало сил и времени, продолжал стремительно развиваться. Теперь, это был уже не жалкий «шараш-монтаж», занимавшийся строительством торговых павильонов из лёгких конструкций, а гигантская корпорация, имевшая в своём «портфеле» самые разные проекты – от строительства бизнес-центров класса «А» на «третьем кольце» Москвы до застройки целых микрорайонов в ближнем Подмосковье и выполнения подрядов на строительство или реконструкцию мостов на федеральных трассах. К мостам Дмитрий Николаевич тяготел особенно – они казались ему чем-то серьёзным и основательным, настоящим. Строил мосты «на века», жёстко отметая предложения совета директоров, позволяющие немножко сэкономить «без ущерба для качества» и сурово карая попытки осуществить подобную экономию за его спиной. «Экономить на коммерческих проектах надо, а за федеральную копейку, те, кому положено – душу вынут!» – подобным выводом заканчивались почти все совещания по «мостовой» теме. Однако, самого себя он давно уже не обманывал – с «теми, кому положено» он научился «работать» ещё лет тридцать назад, безошибочно чувствуя «размер причитающейся благодарности» для каждого из них. Просто, Дмитрию Николаевичу страшно хотелось, чтобы «его мосты» стояли не меньше, чем творения «коллег» из минувших эпох. «Могу я себе позволить сделать что-то «для души»?» – думал Вершнин, рассматривая очередную прикреплённую к новому или отремонтированному мосту латунную табличку, на которой его «Арсенал Холдинг» значился генподрядчиком и генпроектировщиком в одном лице, а он сам директором этой замечательной организации. Вообще-то, никаких табличек ни техзадание Росавтодора, ни строительные нормы не предусматривали. Но заказчик против такого «новшества» не возражал, считая это «фирменным стилем» Вершинина, справедливо гордящегося хорошо сделанной работой.