Пришла пора понять, что значит старость,
И молодым по дружбе рассказать.
Идея что-то написать о старости возникла у меня довольно давно, еще в преддверии моего семидесятилетия (признанный рубеж наступления старости). Захотелось понять, что такое старость, до наступления события, заглянуть в свое будущее.
Личный опыт и ощущения не брались в расчет, поскольку они не вписывались в возрастные параметры. Брались во внимание наблюдения и выводы, сделанные другими исследователями проблемы. Со временем появился некий теоретический запас, своего рода задел, на базе которого предстояло подготовить какие-то публикации. Серьезно пополнили мой задел беседы о старости с коллегами, перешагнувшими 80-летний возрастной рубеж (десять бесед). Они помогли мне воочию увидеть реальные проблемы этого возраста, понять, чем и как живут пожилые люди.
Но в целом первое погружение в тему не могло быть достаточно глубоким. Отсутствие личного опыта не могло не сказаться на количестве и качестве написанного. На практике это вылилось в написание и опубликование нескольких стихотворений на тему старости, характеризующих некоторые аспекты жизни пенсионеров. Вполне социологические стихи, но не раскрывающие тему в целом.
Пройдя рубеж семидесятилетия, я стал более внимательно и с большим постоянством наблюдать за жизнью своих сверстников, знакомиться с результатами социологических исследований о жизни пожилых.
Кто-то из великих сказал, что писать нужно о том, что хорошо знаешь. Погружение в тему продолжалось. К моему семидесятипятилетию, когда уже был накоплен опыт пребывания в объятиях старости, я опубликовал книгу «Откровения», где был раздел, отражающий некоторые аспекты проблемы, правда, главным образом те, которые касались финала человеческого бытия. Этот раздел книги так и назывался – «Апология финала».
Время шло. Приближалось мое восьмидесятилетие. Объем материалов по теме рос, но все же был явно недостаточен для написания отдельной книги. Была сделана попытка трансформировать накопленные знания в тему юбилеев. Книга была названа «Юбилеи (заметки социолога)». В ней рассуждения о старости получили отражение в разделе «Постъюбилейная перспектива (информация к размышлениям)». В разделе содержался анализ различных подходов к пониманию старости на Востоке и на Западе, анализ работ некоторых наших соотечественников, изучающих старость как завершающий этап жизненного пути индивида.
Но в целом, суммируя все написанное, напрашивался вывод о некой фрагментарности, легковесности написанного. Поставленная цель оставалась нереализованной. Не было главного: не было события, не было ощущения старости. Вспомнились рассуждения Мариэтты Шагинян о том, что в свои семьдесят лет она чувствовала себя молодой. Когда-то, читая ее книгу «Четыре урока у Ленина», я усомнился в этом утверждении. Теперь я в него полностью поверил. Мое ощущение старости появилось на восемьдесят первоом году жизни, то есть с того момента, когда я реально физически почувствовал тяжесть прожитых лет.