Читать Плейлист смерти

Шрифт

Интервал

Michelle Falkoff

Playlist For The Dead

* * *

В память Эрика

За те годы, что я смотрел телевизор, я усвоил: можно найти мертвое тело и не подозревать, что оно мертвое, до тех пор, пока не перевернешь его и не обнаружишь пулевое отверстие, или ножевую рану, или что-то подобное. И, похоже, это в какой-то степени верно – Хейден лежал под одеялом, запутавшись в дурацких простынях с героями из «Звездных войн» (не пора ли было вырасти из этого?), как всегда, когда я ночевал у него.

Хейден спал крепко; иногда мне приходилось буквально скатывать его с кровати, чтобы разбудить. И это было непросто: он – кругленький коротышка, а я гораздо выше – «жердь», как говорят окружающие, и мне было трудно сдвинуть его с места, когда он отрубался. Увидев его лежащего таким вот образом, я вздохнул, пытаясь сообразить, как совместить извинения за прошлый вечер, с которыми я к нему явился, с извинениями за перемещение его тела с кровати на пол.

Мой вздох показался мне слишком громким, а потом у меня ушла целая минута на то, чтобы понять, почему Хейден не храпит. А храпел он всегда. Моя мама, медицинская сестра, считала, что у него апноэ; его хрипы, минуя коридор, долетали до ее комнаты, когда он оставался у меня на ночь. Она настаивала на том, чтобы он уговорил свою маму приобрести какую-нибудь маску, способную помочь в таком вот тяжелом случае, но я знал, что это дело безнадежное. Хейден не разговаривал с матерью, если только на то не было крайней необходимости, а с отцом дела у него обстояли еще хуже.

Тишина в комнате начала казаться пугающей. Я продолжал убеждать себя, будто все в порядке, что Хейден просто случайно нашел удобную для себя позу, позволяющую ему спать тихо, но это можно было расценить лишь как маленькое чудо, а даже после пяти лет в иудейской школе в чудеса я не верил.

Я слегка подвинул его ногу:

– Хейден, вставай.

Он не шевельнулся.

– Серьезно, Хейден. Просыпайся.

Никакого результата. Ни единого звука.

Я уже был готов ухватить за голову имперского штурмовика и стянуть с кровати одеяло, как вдруг увидел на столе Хейдена, рядом с которым он спал, пустую бутылку из-под водки, стоящую между ноутбуком и моделью «Тысячелетнего сокола».

Это было странно – Хейден вообще не пил, даже на трех-четырех вечеринках, где мы с ним удосужились побывать. И насколько я мог судить, вчера вечером у него не было времени сделать хотя бы глоток спиртного. Кроме того, я не видел ни малейшей причины, по которой на его столе могла бы стоять бутылка. Если только он абсолютно не выпал в осадок от проблем. Тогда он легко мог стащить ее из бара отца, вернувшись домой.

Меня замутило, как я понял, от чувства вины. Вот почему он, наверное, не просыпается – из-за тяжелого похмелья. Даже чувствуя себя виноватым, я не мог не рассмеяться. Первое похмелье Хейдена – нужно будет как следует поиздеваться над ним, когда он наконец придет в себя. Потом я вытащу его из дома, мы умнем сытный калорийный завтрак и помиримся. И все у нас будет хорошо.

А сейчас ему необходимо проснуться.

Я подошел поближе к изголовью кровати, сдерживая дыхание на случай, если он вдруг наблевал. Но в комнате пахло как обычно: излишней стерильностью и сосновым ароматизатором. Зуб даю, его мать приглашает в дом уборщиков каждый божий день. Я не мог решить, сбросить друга с кровати или просто вытащить подушку из-под его головы, но тут, остановившись на последнем, я задел локтем бутылку и опрокинул ее. Она с грохотом ударилась об пол, и вместе с ней на него упало что-то еще.