1
Амир сидел рядом со мной и смотрел на море. Беседка в саду была тем местом, куда я приходила каждый вечер. И однажды там оказался Амир.
После ухода Роберта мы с Фисой ещё долго сидели в невозможности осознать случившееся. Когда Фиса смогла встать и попыталась выйти из комнаты, дверь оказалась закрытой.
– Рина… он всё действительно сотворил…
Надежда на то, что всё придумано для того чтобы поднять меня с постели рассеялась. Фиса тоже надеялась на это, мы обе где-то в глубине души верили – Амир так уже не сделает, он изменился, он уже не тот ирод, о котором говорили, как о самом страшном в их мире. Во всех мирах.
Дверь открылась к вечеру, но в доме никого не было. Только мы с Фисой, хотя еда в столовой появлялась, а посуда исчезала. Значит, остался обслуживающий персонал. А ещё камеры для наблюдения за моей жизнью.
И потекли тоскливые дни моего выхода из состояния амебы. Я не знаю, зачем постоянно плавала в бассейне и принимала ванны Фисы из трав. Они тоже появлялись сами по себе, достаточно было Фисе сказать, что вот закончилась такая-то травка, ванну уже не приготовить, как на следующий день пакет с нужными ингредиентами лежал в столовой.
Мы не говорили о том, что произошло: я не могла, понимая, что виновата во всём сама, а Фиса не хотела. Сбылось её предсказание, что как я – так и Амир, смогу, так повернётся к свету, не смогу… не смогла. Иногда длинными ночами я плакала в подушку от своей вины перед всеми: Яну продали в рабство, Алекс погибает от болезни, Мари неизвестно за кого отдали замуж, а Вито… жив ли. И удивительное дело, со мной ничего не происходило, никаких ломаний и потери крови, наоборот – организм постепенно физически восстанавливался. Фиса мне объяснила такую странную метаморфозу:
– Амира нет, не тянет из тебя, вот ты в жизнь и возвращаешься.
И зачем мне такая жизнь? Ответа на этот вопрос у меня не было, хотя, наверное, женщина всегда на что-то надеется, сама не понимая на что. На что надеялась я, мне самой было неизвестно, да и не думала ни о чём, просто плавала и смотрела на закат.
Я нашла эту беседку, прогуливаясь по саду, Фиса придумала прогулки на морском берегу, и я от нечего делать согласилась. Закат расцвечивал море и небо в невероятные цвета, и иногда я отвлекалась от своих тяжёлых дум, рассматривая такое чудо природы. А сегодня появился Амир.
Вздрогнув всем телом, я не сразу смогла подойти к беседке, постояла в тени большого дерева несколько минут, и только потом решилась:
– Добрый вечер.
– Здравствуй, Рина.
Он медленно встал, чуть наклонил голову в приветствии, но руки не подал. Я села рядом с ним на скамеечку и лихорадочно вздохнула, не придумала, о чём начать разговор и сцепила ладони на коленях. Мысли роились в голове, однако ни одна из них не сформировалась во внятное предложение, пока чётко не проявилось имя – Мари, надо узнать, что с ней. Едва слышно я спросила:
– Как Мари? Свадьба… уже была?
– Нет.
Мой облегчённый вздох привлёк внимание Амира, он чуть повернул голову и скосил на меня глаза, но не стал больше ничего говорить. Я осмелилась задать следующий вопрос:
– А что с Алексом… Роберт сказал, что болезнь вернулась…