– Напьюсь… – сказал Первый. – Душа просит.
– Она у тебя каждый день просит, – хихикнул Второй. – Все ей мало, видать.
– Может, и мало, – пробурчал Первый, наливая.
– Такая у нас работа, – согласился Второй. – Без водки – не жизнь.
– Ну уж и не жизнь, – щеки Первого смялись в улыбку. – Одних баб сколько на халяву обламывается…
– Это когда ж тебе обломилось? Расскажи, что ль…
– Вот, вчера, к примеру. Такая барыня-хуярыня-картинка!
– Ну-ка, ну-ка, – глаз Второго блеснул, как бутылочный осколок. Он плеснул себе и напарнику.
– Вчера смотрю – в очереди стоит, с узелком, как водится. Не скажу, что высокая, но ничего себе, над старухами сразу видать.
– Сиськи-то? Есть сиськи?
– А то!
– Гут. А жопа на месте?
– Где ж ей быть? На месте.
– Ну?
– Чего «ну»? Подхожу, говорю тихо так, мол, хочешь, свиданку с твоим организую…
– А она?
– «Ой, – говорит, – правда?… А вы не рискуете? Это ведь запрещено…» «Ты мне не выкай, – говорю, – мы тут люди простые. Возьмешь за щеку – организую полчаса с хахалем твоим». А она смотрит и будто не понимает: «Вам, то есть тебе, денег нужно? – спрашивает. – У меня, говорит, немного, забирайте все».
– О дела! – Второй со смаком глотнул из стакана. – Ну?
– «Мне, – говорю, – на твои деньги насрать. У нас тут, под соснами, магазинов нету. А еще хуй пососать некому. Попросил бы у елки, да больно колючая. Так что давай, говорю. Ты – мне, я – тебе».
– Во даешь! Ну, Первый, за словом в карман не полезешь! А она?
– Глянула на меня, как на парашу, и отошла молча. А я стою себе и не дергаюсь, жду.
– Ну.
– Чего «ну»? Постояла, помолчала и подошла. «Согласна, – говорит. Только одна просьба, мол, сначала – свиданка, потом делай со мной, что хошь». «Э, нет, – говорю, – такие песни у нас не поют». «Тогда не надо», – говорит, и становится обратно в очередь. Тут, чувствую, дело не выгорит. Надо соглашаться.
– Согласился?
– А какая, на хуй, разница, до или после? Согласился.
– Накатим?
– Наливай.
Двое чокнулись над столом, по стенам шершаво дернулись тени.
– Ну, чего дальше-то было? Не томи душу.
– Посадил голубков в одну камеру, запер, а сам – к глазку.
– А к кому она приехала-то?
– К Пугалу. Прикинь, смех какой…
– К Пугалу?!
– К нему.
– К уроду этому? К уроду сраному, мелкому? – в голосе Второго мелькнула зависть. Он и сам был невелик ростом.
– Ага. Я сперва ушам не поверил. Такая фифа – и к Пугалу. Но она описала все чин-чинарем, и номер его назвала.
Конец ознакомительного фрагмента.