Давным-давно, когда небо было настолько низко, что облака отдыхали на горах, когда моря были такими зеркальными, что звезды гляделись в них, не падая, когда деревья были молодыми и стройными, словно былинки в поле, когда птицы пели неустанно, в небольшой лагуне жила прекрасная Сильфа. Тонкая, грациозная, с вьющимися локонами волос, струившимися подобно водопаду, с горящим и заботливым взглядом, с голосом – подобным песне райских птиц. Её ослепительная красота вдохновляла Зарю и та, прежде чем показаться Миру, заглядывала к Сильфе в окошко, позаимствовать красок и тепла. Закат, так нежно обласкивал Сильфу, что она и не замечала, как он уносил все тягости прожитого дня. Если она пела, то разбушевавшийся ветер утихал, убаюканный колыбелью волн. А звонкий смех разносился по миру, подхваченный колокольчиками.
Целый день Сильфа трудилась, выполняя мольбы и желания, приносимые ей морем. И лишь под вечер, присаживалась у самой кромки берега, вздыхая, что не успела выполнить и половины просьб.
Эльфы, чародейки, мавки и другие соседи поглядывали на нее с высоты своего обитания и посмеивались над неустанным желанием добрых дел. Гномы, если доводилось подняться наверх за очередной порцией камней, с которыми дружила Сильфа, косились на нее неприветливо и украдкой стаскивали именно тот камушек, который нежно поглаживала ее рука, заранее зная, что из него получится самое невероятное изделие.
Сильфа была еще очень юна, чтобы принять предложение от неустанно сватающихся к ней женихов. Получив отказ, юноши, молодые, и не очень, мужчины, отправлялись домой с намерением вернуться. Но! То ли ветер запутывал следы, то ли камни засыпали проходы, пока еще никто не вернулся.
К маленькой лагуне Сильфы никогда не добиралась непогода. Ее друзья, горы, берегли покой своей подруги, а ее, проникающий всюду, помощник Воздух, прежде чем явиться к ней, разряжался грозой и опускался мягким, заботливым.
Вечерело. Сильфа присела на небольшой валун, покрытый мягким мхом, пожелать морю приятных снов, поздороваться с Закатом и, прежде чем отправиться спать, хотела пошептаться, о том, о сём, с первой Звездочкой, как вдруг заметила камушек, совсем мокрый, только что выбравшийся на берег. Обычно Море выталкивало их на рассвете, что бы Сильфа, приступая к работе, могла понять, какую мольбу важнее выполнить сразу, а какое желание может и подождать своего часа. Сильфа подошла ближе. Камушек был небольшим, кругленьким, с одной светлой полосочкой на боку, с крохотной дырочкой в центре. Сильфа улыбнулась и, погладив его, сказала:
– Здравствуй, дружок! Ты видно очень привязан к своему просителю, раз так спешил показаться мне.
Камушек безмолвно вздохнул. Его вздох никто бы не услышал, так как все считают камни не живыми. Но не Сильфа. Она-то уж знает их, как никто другой, слышит их голоса, разговаривает с ними и даже поручает самые трудные задания.
– Не печалься, я не отброшу тебя.
И она, мило улыбнувшись, заглянула в «глазок» на камушке, чтобы услышать желание и увидеть того, кто послал ей просьбу. Однако рассмотреть ей никого не удалось. Лишь вечернюю темноту камня.