Ливень обрушился внезапно. Полоснула по глазам молния; подоспевший гром разорвался, зазвенел оконными стёклами, и хлынул потоком дождь. А я досадливо поморщился, огляделся и, спасаясь от воды, юркнул в какое-то неизвестное мне кафе. Разочарованный и удручённый. Потому что везде и всюду безнадёжно опоздал. Но, спустившись в подвальчик, не пожалел. Приятно тут оказалось – тепло и сухо. И вполне уютно.
Бросив плащ на спинку стула, я уселся, заказал кофе и тут же увидел за соседним столиком синеглазую брюнетку – взъерошенную и намокшую не меньше меня. Не заметить я её не мог – она сидела напротив. Но вот чем она мне приглянулась? Тут сказать сложно. Вроде б, не красотка; и, вообще, ничего особенного – маленькая и со вздёрнутым носом. Но при одном лишь взгляде на неё я услышал стук собственного сердца. Никогда прежде со мной ничего подобного не случалось. Я словно заглянул за укутавшие землю облака и обнаружил за ними солнце. А ещё, на мгновенье закрыв глаза, увидел, как вспорхнули бабочки и закачались по ветру ромашки.
Пришлось встряхнуть головой – отогнать виденье. Однако отступить я уже не мог. А потому набрался храбрости, и через пару минут мы уже болтали, как старые друзья.
Её звали Вероника. Не имя, а горький миндаль с привкусом мёда. Я, стараясь не проронить ни капли, осторожно попробовал его, повторил про себя и почувствовал, как исходят от него ароматы рыцарского средневековья. И запахи каравелл. И золота инков. Чудное имя для чудной девушки! А разбить его на два – и вот уж пред нами сказка. Стоит вглядеться, и взъерошенный воробушек Вера, сбрасывая пух и перья, обращается гордой царицей Никой.
Признаюсь, давно не встречал я такой милой девушки и столь занятного собеседника. Наверное, я мог бы смотреть на неё вечно и говорить часами. Но ливень закончился, мы обсохли, согрелись, а над головой дамокловым мечом висели некстати отложенные на вечер дела. Потому-то, как бы ни было жаль, нам пришлось расстаться, дав при этом торжественное обещание, что завтра непременно встретимся вновь. В этом же кафе.
А кафе именовалось «Титаник». Причём, надо заметить, не зря. Оно, и правда, напоминало трюм корабля, в котором оборудован маленький ресторанчик. На стенах висели спасательные круги, а отсутствие окон делало сходство практически идеальным. К тому ж, иногда чудилась (или это я себя так настроил?), что начинаешь слышать шум океанской волны и ощущать качку. Я не преминул в шутку пожаловаться на это неудобство бармену, но тот – с лицом чрезвычайно серьёзным – ответил, что подобное никак невозможно. «Титаник», мол, корабль очень большой и «нам, должно быть, показалось».
Между тем, наши отношения с Верой, – как я на первых порах решил её называть – складывались самым замечательным образом. Нас сближали общие интересы, вкусы, пристрастия и немалое сходство характеров, но я о ней пока мало что знал. Нет, я выяснил, конечно, что она не замужем (а ей «уже двадцать пять!»), выведал, что она работает менеджером в фирме «купи-продай», а живёт «на Калинина», но я хотел знать намного больше. Потому что, как это не пафосно звучит, я совершенно точно понял: это именно та, единственная девушка, которая мне нужна. Мой шанс, мечта, которую нужно не упустить. Счастье, за которое следует побороться.