Читать Ненависть

«Почему ты рассердился и почему твоё лицо помрачнело? Если делаешь добро, то не будешь ли возвышен? А если не делаешь добра, то у входа подстерегает грех, и он хочет завладеть тобой, но будешь ли ты господствовать над ним?» (Бытие 4:6б,7)

Терпеть не могу воскресения, особенно такие, как сегодня: погода ужасная, с утра льёт дождь, как из ведра, небо нахмурилось, будто его сильно обидели; на работе ни одного интересного дела, короче, тоска зелёная, и одна надежда развеять её – это хороший натюрморт. Уже несколько лет живопись спасает меня в подобные дни.

Рисовать я любил с детства, даже мечтал стать художником, но посмотрев однажды фильм «Дело пёстрых», заболел уголовным розыском, и вот, более двадцати лет, служу следователем в угрозыске и ничуть не жалею об этом. Работа мне нравится и, по сути, только она – единственная утеха в моей жизни, поскольку, с семьёй у меня вышел пшик. Была жена, но она невзлюбила мою работу и не захотела терпеть соперницу, детей у нас, как-то не случилось, поэтому теперь я закоренелый холостяк. Живу работой, живу ради работы и, по сути, она моя жена, моя семья и всё остальное. Сам я детдомовский, поэтому не люблю хныкать, но сегодня просто засада какая-то: ещё и зуб достаёт с вечера, всю ночь спать не давал, сверлил мозг тягучей, нестерпимой болью.

Я вытащил переносной этюдник из шкафа и, кривясь от ночного кошмара, не думающего прекращаться, стал устанавливать мольберт возле окна, по стеклу которого барабанил нескончаемый дождь. Трубчатая ножка упорно не желала выдвигаться, что-то заклинило, видимо, от старости. Ну, что сегодня за день такой! Все напасти навалились, как снежный ком и не дают вздохнуть спокойно. Звонок телефона прервал брюзгливые думы.

– Здравствуйте, Андрей Игоревич! Срочно выезжайте по адресу: Нахичеванская 105, квартира 10, здесь, похоже, двойное убийство, – быстро тараторил мой помощник – Булкин Петя, славный парень, только из юридического, весь горит и рвётся в бой, помешан на детективах и Шерлоке Холмсе (мы его так и прозвали: Холмс). – Я сегодня дежурю и уже на месте, тут такое! Кто-то, видимо, под самоубийство сработал, короче, как вы любите.

Я машинально отложил так и не разобранный этюдник и быстро стал одеваться. Слова Пети обнадёживали. Он хоть и молодой, и неопытный, но на интересные дела у него чутьё (интуиция, как любит говорить сам Петя), а запутанное дело в такие мерзкие дни, как глоток холодной воды в раскалённой пустыне. Вот только зубная боль уже достала до печенки, надо забежать в аптеку и купить что-нибудь обезболивающее.

За полчаса старина Опель, купленный по дешевке у одного барыги, ещё в конце прошлого века, домчал меня по нужному адресу. По пути забежал в аптечный киоск, купил обезболивающее и сразу проглотил пару таблеток, запив чаем из термоса, который всегда возил с собой.

В четырёхкомнатной квартире работала опер группа. Петя, увидев меня, быстро подошёл и протянул руку.

– Здравствуйте, Андрей Игоревич! Здесь такое! В кабинете хозяин – Львов Виктор Осипович, полковник ФСБ в отставке, с простреленной головой, а в спальне его жена – Львова Виктория Павловна тоже с огнестрелом, жуть! Следов грабежа не видно.