Читать Нет предела

Сарин тяжело облокотился о балконные перила… Зачем он отправил свою память так далеко? Что мне там нужно? Понять, что никуда не пришел, что тропки конца и края нет?.. Или что? Ведь и тут неплохо начиналось…

Металлическая полоса больно давила предплечья. Скривился уголками губ, убрал руки, прислонился спиной к косяку двери. Перевел дыхание. Ничего… в голове хоть немного посвежело, а то совсем отупел от жары. Осовелыми глазами смотрел в даль.

Ну все! Все вроде есть и даже было, счастье? и любовь наверное? Тут Олег задумался. Не смог он найти в себе любви а значит и счастья женщине любящей его дать не смог.

А так что ж, только взглядом поведи… Место одно чего стоит. Знающие люди, мастера своего дела, новый микрорайон спроектировали, и дом Олега, ленинградского проекта, девятиэтажка, на краю жилого массива устроилась – у самого леса – очень удобно. Шаг ступил, природа, зелень, тишина… Квартира прекрасная, шестой этаж. Панорама! Дух захватывает! Монастырская гора, так это место называется. В народе кличут «Монгора». Надо думать, духовная обитель тут когда-то располагалась.

– Ну, что ж, – Сарин зло усмехнулся. – Святое место, святым и жить! – А все же красиво.

И без того крутой Волжский берег в этом месте вздыбило гигантским лесистым холмом. Крутые склоны заросли листвяком: береза, осина, по низу – ветлы, у самой воды кусты ивняка. Крепкие крученые корни взрыхлили грунт, разлапистые кроны пригрели солнечную разнотравь. Вытянулась в рост человека дудка, разливанно – море медуницы, колокольчика, ромашки. Пологую вершину облюбовала сосна – солнечное, светлое дерево. Выше всех хочет быть. Не терпит чопорная красавица под ногами бесшабашного разгула всякого там неблагородства. Мох ровненьким изумрудно-бурым дорогим ковром прилег, вереск жеманно притих у подножия золотистых колонн. Благодать земная! И строители – молодцы! Смогли, сохранили, сколько удалось, природу. Зелень прямо в самые окошки нижних этажей заглядывает. У дома сосновая рощица смолистым ядреным духом благоухает. Небольшая, веселая. Детишкам в любое время: хоть зимой, хоть летом, – раздолье. Эх! Не художник Сарин, не поэт.

Напрягся уставший, блеклый взгляд. О чем говорить? На этот день, час – холостой, никчемный, в этой никчемной жизни, мужик, капитан запаса Сарин Олег, бывший морской летчик. Крутится жизнь, как та тропка, но никак не выкрутится к одному месту. Вроде крыша над головой, вроде все есть… Или все было… и уж нечего ждать, не к чему стремиться.

Миражом плывет, утопая в буйной зелени, старинный Волжский город, по-над Волгой на десяток километров холмистыми берегами тянется, в водяную зеркальную гладь проваливается. Горизонт далеко-далеко в серебристой изморози с этой густой голубой гладью в одно сходится. И не поймешь, то ли небосклон, потемнев, опустился за далекие заводские корпуса, за голенастые портальные краны, или водное стылое зеркало высветилось, вознеслось на ажурных стрелах этих кранов, под палящее солнце. И там!.. как небрежные мазки кисти неведомого художника, застыли белые, расплывчатые пятна на слиянии стихий, незаметно стекая в дрожащее марево, растворяясь в ситцевой, блеклой синеве. Вот и пойми: то ли корабль белоснежный или облако невесомое, может, по воде, а, может, по небосклону плавятся, исчезая в лазуревой дымке.