Читать Новая молодежная политика (2003-2005 г.г.)

У советского поэта-охранителя Николая Грибачева было такое забавное стихотворение, оно называлось «Метеорит»:

То, что в конце 2004 – начале 2005 года стало модно называть молодежной политикой, – тот же самый метеорит. Его история проста: истосковавшись по живым людям, по свежим идеям, по ярким лозунгам политологи и журналисты (в том числе и автор этих строк) с удовольствием придумали для себя этот виртуальный мир, который был гораздо более ярким и симпатичным, чем политика взрослая (которая к тому же не менее виртуальна). Молодежную политику, наверное, стоило придумать и раньше, да и попытки были, но именно к концу 2004 года у нее появилось что-то вроде идеологической базы – только что сменилась власть на Украине, главной движущей силой революции была молодежь, оранжевое настроение вдохновило всю российскую оппозицию, почувствовавшую – точнее, подумавшую, – что и власть в Москве можно поменять так же легко и безболезненно, как в Киеве – нужно просто собрать и вывести на площади тинейджерскую массовку. Именно тогда ожидания журналистов и политологов срезонировали с планами оппозиции (прежде всего – с планами так называемых политэмигрантов, главный из которых, Борис Березовский, тогда всерьез считал победу Ющенко на Украине своей личной победой). Именно тогда началась молодежная политика в России.

Тогда же молодежные лидеры – представители молодежных организаций больших партий (традиция, восходящая к комсомолу) – всерьез заговорили о тендере. Логика была проста – на Украине была «Пора», в Грузии была «Кмара», в России же нет ни «Кмары», ни «Поры», а они между тем очень нужны потенциальным инвесторам. Надо только правильно себя отрекламировать – показать, что именно твоя организация способна стать русской «Порой».

Доказывали по-разному. Нацболы активизировались со своими акциями прямого действия – в критический момент суда над участниками одной из таких акций, захвата здания Минздрава, когда за кулисами суда шли напряженные переговоры адвокатов и лидеров партии с властями через посредников, 40 национал-большевиков неожиданно совершили еще одну, самую громкую акцию – ворвались в приемную администрации президента, потребовав немедленных переговоров «с Путиным, Сурковым или Илларионовым». Нацболов избили и арестовали (поначалу даже вменив им в вину попытку насильственного захвата власти), переговоры по смягчению наказания для захватчиков Минздрава провалились, и шестеро подростков получили по пять лет колонии (потом Мосгорсуд снизил сроки до трех лет), зато шансы НБП в «тендере» резко выросли – либеральная общественность охотно простила Лимонову и его партии и серп и молот на флаге, и неблагозвучное для либерального уха название.

Остальные организации рекламировались более безопасными способами. Молодежное «Яблоко» переименовалось в «Оборону», взяв себе символом сжатый кулак – такой же, как у «Кмары». Несколько интернет-активистов из Питера и Москвы придумали гениальный бренд «Идущие без Путина» (в противовес пропутинским «Идущим вместе») и, не имея за собой реальной организации, несколько месяцев раздавали интервью западным журналистам, уверяя их, что именно «Идущие без Путина» устроят в России настоящую революцию. Группа киберсквоттеров застолбила интернет-адрес «Поры» в русской доменной зоне, назвалась «Порой» и принялась окучивать работающих на оппозицию политтехнологов, надеясь на финансирование. В первые месяцы 2005 года оппозиционные молодежные движения появлялись чуть ли не ежедневно, заставляя путаться в них даже самых опытных политологов.