Утро в сонной кофейне тянулось бесконечно. Волна первых ранних клиентов уже прошла, и Таня перекла-дывала салфетки с места на место, протирала чистую стойку, только чтобы не заснуть.
Последняя её радость от работы здесь исчезла: среднего роста мужчина, с дивными серыми глазами, который бывал в кофейне каждый день с утра. Она любовалась им, но не решалась даже спросить о чем-то большем, чем «не хотите ли попробовать новый банановый чизкейк?»
Таню раздражал этот набор обязательных фраз, кото-рые нужно было произносить: добрый день, ваша сдача, не желаете ли пирожное, возьмите номерок, кофе вам принесут. Но как обученный попугайчик она их повторяла и улыбалась, потому что за исполнением правил крылось её повышение.
Правда, ещё никто и никогда не слышал, чтобы бармен стал управляющим, но ведь её взяли в бармены из офи-цианток.
– Таня, там бумага закончилась в туалете, – сказала Наташа, которая работала всегда вторую смену, и они с ней плохо ладили.
– А я тут причём? Иди к управляющему.
– Он ушёл куда-то.
Барменша тяжело вздохнула и потянулась к ящику за ключом от кладовой.
– Маша, – позвала она вторую официантку, проходившую мимо с подносом грязных чашек, – сходи до кладовки, дай Наташе бумаги.
Маша фыркнула, но ключи взяла.
– И ключи верни сразу, а то опять нам влетит за них.
– А то, – обронила, проходя та и скрылась за дверью в кухню.
«Скука, – думала Таня. – Его нет. Даже Кирилл его не видел. Может уйти отсюда. Хотя куда я пойду? Кто мне ещё даст такое расписание? А таскаться после офиса на учёбу, я точно не смогу».
Она училась на фармацевта по вечерам, и выходила в основном в утренние смены. Бывали и такие дни как сегодня, когда Кирилл, второй бармен, болел, и она работала целый день: с семи и до одиннадцати.
«Сегодня целый день здесь торчать. А завтра лаба по химии. Надо хоть утром в метро почитать учебник. И зачем меня только туда пихнули? Мама всё надеется, что я получу вышку».
В кафе зашла девушка в красной ветровке и джинсах. У неё был странная манера держаться: резкие движения, в которых чувствовалась уверенность и сила. Волосы короткие, темные, но видно, что немного вьются, необычный разрез глаз, как будто она была с севера.
«Какая странная девушка! Мужиковатая какая-то! Ещё встречается с каким-то южанином. Я сегодня политкор-ректна, как никогда. Смешно. Два глясе и капучино».
Таня подсматривала за девушкой, которая сидела одна и курила крепкие сигареты.
«Вот официантки почти все курят. Только я здесь, как белая ворона торчу. И подменить меня некому. Чизкейк и холодный чай. Когда уже починят эту чудо-машину. Лед весь колотый, как из мясорубки».
– Маша, принеси ещё десертов. Чизкейки и Черный лес.
Пышногрудая Маша кивнула и ушла.
«Теперь жди её. Пока не покурит и не напишет пару смс – не придёт. Ну, и черт с ней! Главное, чтобы принесла. Не тащится же мне туда самой».
Таня не очень любила бывать на кухне и заскакивала туда только съесть свой обед из пластикового контейнера. Их привозили горячими, но ей свой всегда приходилось разогревать повторно, потому что подменяющий её управляющий всегда бегал по каким-то своим делам.