Читать Голубые дирижабли

Моя работа здесь – читать знаки и следовать интуиции. Когда у меня внутри начинает биться ощущение «мне туда», мне нужно всё бросить и бежать туда.

Я знаю, что если я правильно прочту все знаки и буду следовать им, то в конце пути меня ждёт сокровище. Я не помню, какое. Моя задача – доверять своей интуиции настолько, чтобы она вывела меня к сокровищу. Я узнаю его. Непременно.

Я веду дневник. Мой дневник – это сборник слов, фраз, обрывков никогда не слышанных разговоров, от которых замирает и пускается вскачь моё сердце.

«Забвение», «новый день», «я наконец нашёл тебя», «Просто скажи мне эту фразу, и я вспомню! – Но какому тебе, в каком из миров мне нужно это сказать? – Назови меня именем моим, которое только ты знаешь. Может быть, я посмотрю в твои глаза и вспомню, что это моё имя…»

Я не знаю, что значат эти слова.

Моя работа здесь – читать знаки, доверять интуиции и вспоминать. Вспоминай, вспоминай, вспоминай…

Я хотел бы в этой фразе обратиться к себе истинным именем, но я не помню его.

Я так устал от этого, что я давно бы уже умер от этой усталости, если бы надежда на сокровище не была бы мне дороже смерти.

Выхожу на балкон приветствовать новый день.

День великолепный. Чистое белёсо-оранжевое небо. К крыше небоскрёба напротив, центра спального района, швартуется голубой дирижабль.

Больше всего в этом городе я люблю дирижабли и воздушные шары. Их много над городом, это популярный вид транспорта для тех, кто никуда не торопится и любит небо. Дирижабли связывают центры деловых, научных, политических районов города с центрами спальных районов и работают как общественный транспорт. Воздушных шаров меньше, но они есть, и их используют в качестве маршрутных или частных такси. Весь воздушный транспорт разноцветный, однако с каждым годом становится всё больше голубых дирижаблей и шаров. Голубые дирижабли на светло-оранжевом небе. Какая-то городская служба присвоила себе голубой цвет? Или это новая, набирающая популярность транспортная компания? Тени голубых дирижаблей тёплые в прохладные дни и прохладные в жару. Я люблю, когда они касаются меня.

Дирижабль отходит от посадочной площадки, и мне тоже пора собираться и идти. У меня есть работа. Только в небе мало знаков – мне придётся спуститься на землю, где плотнее пространство и гуще жизнь.

Смотрю на себя в зеркало перед выходом – я никогда не могу запомнить своего лица. В витринах магазинов я опознаю своё отражение по одежде, и каждый день мне нужно запоминать, что я надел, чтобы найти своё отражение среди прочих. Сегодня я надел длинную белую юбку, лёгкую серую кофту с длинным рукавом и вокруг шеи замотал серый шарф. Внизу, в городе, скорее всего будет жарко к полудню, но широкий мягкий шарф убережёт от ветра, если я опять поднимусь на высоту. Ноги сунул в остроносые тапочки без пяток. Кроме дирижаблей в этом городе я люблю, что как женщины свободно носят брюки, так и мужчины с удовольствием носят юбки и платья.

Сую в карман юбки бумажник и ключи, захлопываю дверь квартиры, дожидаюсь лифта и спускаюсь. Лифт со стеклянной кабиной плывёт по внешней стороне здания и открывается в улицу, в шум и яркость городской жизни внизу.

Первый и ежедневный выбор, которым меня встречает утренний город, – на какой свет пойти: на бирюзовый или на алый. Для кого-то горит алый, для кого-то – бирюзовый. Прислушиваюсь к себе. Мне кажется, что, если я пойду на бирюзовый, там нет ничего интересного. А если я пойду на алый, это приблизит меня к сокровищу.