Читать Археология Москвы: древние и современные черты московской жизни

Эта книга посвящена только что полученным археологическим находкам в Москве. Большинство новых научных открытий были сделаны специалистами-археологами, сопровождающими городскую программу «Моя улица». Сейчас никого не удивляет, что археологические исследования являются неотъемлемой частью городской жизни, а находки демонстрируются москвичам буквально «с пылу с жару». Но так было не всегда.

«На каждом шагу Москва – эта Первопрестольная столица России, сердце ея, так сказать, – представляет столько замечательного, поучительнаго, священнаго, что в силу весьма естественных движений души русской, хочется знать: откуда все это? как произошло? как зародилось? как возникало?» – так начинал свою книгу «Седая старина Москвы» И. К. Кондратьев. Казалось, мнение о глубокой древности Первопрестольной глубоко укоренялось в сознании россиян, однако столице долго отказывали в праве иметь свои, местные археологические древности. Археологические памятники считали возможными только в южных районах России, где были известны артефакты эпохи Античности.

Здесь необходимо напомнить, что во времена Возрождения древние руины и артефакты, то есть древности, стали примером памяти «золотого века» античности.

Появляются специалисты, помогающие власть имущим собирать и поддерживать коллекции. Для обозначения тех, кто занимается древностями вообще (безотносительно к искусству), родилось слово «антикварий» («древностник»). С другой стороны, в 1732 г. в Англии было основано и «Общество дилетантов» – этим термином обозначали «любителей» древностей, сам термин появился ранее в Италии. Как правило, дилетанты финансировали труды и поиски профессиональных антиквариев. В качестве «классического» дилетанта в Великобритании прославился Томас Говард граф Эрендл, предпринявший по совету врачей путешествие в Рим в 1612 г. и откопавший помещение со скульптурными портретами. Свою коллекцию он привез в Лондон. Правда, поговаривали, что эти артефакты являлись копиями, изготовленными специально для богатого путешественника. С течением времени интерес специалистов и коллекционеров стал распространяться и на местные древности.

В России первоначально «антикварии» и «дилетанты» выступали в одном лице. Интерес к древностям требовал значительных материальных трат. Назначенный в 1817 г. президентом Академии художеств Алексей Николаевич Аленин (начавший в 1812 г. писать свою фамилию через «о»), в 17 лет был отправлен обучаться в Дрезден. А. Н. Аленин считал главной задачей «сбор всего» и публиковал научные работы, посвященные не только античным артефактам, но и шлему Ярослава Всеволодовича и рязанскому кладу. Оленин называл себя археологом, хотя не посещал экспедиции, тем не менее им была составлена «Инструкция для улучшения методики полевых исследований в Новороссии». В 1841 г. был задуман амбициозный проект: публикация «Древностей России», однако смерть Оленина в 1843 г. не позволила завершить этот грандиозный замысел.

И в дальнейшем развитие археологической мысли в России было связано с богатыми дилетантами, обладающими при этом значимыми государственными постами. Так, граф Лев Алексеевич Перовский, побочный сын графа А. К. Разумовского, составивший обширные коллекции греческих древностей и монет (переданы в Императорский Эрмитаж), кроме того, увлекавшийся минералогией и создавший большую коллекцию резных камней, был в 1841 г. назначен министром внутренних дел с сохранением должности товарища министра уделов, а с 1850 г. он стал заведовать Комиссией для исследования древностей. Отметим, что Академия художеств подчинялась этому вельможе.