И когда из пепла восстал первый человек,
И когда увидел он солнце, греющее по-иному.
Солнце, не дающее тепла и энергии света.
То лишь серые выгоревшие пустоши окружали его.
То солнце было великой звездой, поменявшей свой лик,
Дающее не теплоту, а синий холод океанского дна.
И ступил человек на землю, которая стала пеплом,
И увидел человек города, которые стали пеплом,
И увидел он людей, которые стали пеплом на ветру
И посмотрел человек на руки свои
В свете холодной небесной синевы,
Глубокий страх и ужас объял глубину его
И пролились на руки слезы горячие,
Обжигая пальцы его и замутняя взгляд полный страданий
По бесплодной земле, что была ему домом,
Стелились силы покоя, пустоты и тишины
И больше не было жизни, чем он сам,
И больше не было разума, чем он сам
И больше не было глаз, чем он сам,
А великая звезда с холодным ликом
Прощалась со всем тем, что стало пеплом
И встречала того, кто нашел в себе силы
Встать на пепел мертвой империи.
Йиргон Великий
Отрывок из гилады «Человек и пепел»
«Трактат о синем солнце»
1. Лимесса. Территориальные воды
457 индикт нового Газзалакса, ход Ювы.
Плотная пелена тумана стелилась над безукоризненной гладью моря. В предрассветное время туман достаточно частое явление для этих мест. Сквозь темно-молочный занавес огни сигнальных морских буев были еле заметны. Они то появлялись, то исчезали, как маленькие красные точки в белизне.
Тишина. Все звуки исчезли прочь, предоставив океан и туман самим себе.
Блаженную идиллию нарушали удары мощных весел о морскую поверхность. Большая рыбацкая лодка с двумя мужчинами непринужденно скользила по морской глади сквозь молочные дебри тумана. Тот, что постарше – работал веслами, а тот, что помоложе – сидел напротив него, спиной к носу лодки. Оба были в желтых водонепроницаемых теплых комбинезонах с капюшонами. Это была необходимая и универсальная одежда местных рыбаков и аквафермеров. При холодных ветрах, дождях или попадании в открытый океан комбинезон не пропускал воду и держал тепло, тем самым спасая рыбаков от переохлаждения.
Мужчина, сидящий за веслами, перестал грести и расстегнул массивную молнию костюма, доведя застежку до уровня живота. Лодка предалась свободному скольжению. Он часто дышал, выпуская клубы пара.
Парень обернулся в пол оборота и посмотрел на мелькавшие в туманном молоке красные маленькие точки предупредительных огней, к которым двигалась лодка. Он вернулся в исходное положение и заговорил:
– Жутковато ночью в тумане. Да и на небе ни одной звезды, ни луны. – Парень поднес сомкнутые ладони ко рту, вдувая в них теплый пар. Затем, спрятав руки в карманы, он устремил взгляд сквозь туман на небо. – Слушай, Гро, мы уже почти в восемнадцати парсанах от берега, скоро достигнем сигнальных буев и пиртовых заграждений. Да и халазановое поле скорее всего уже пропало. Нам уже пора бы начать!
Гро возился во внутренних карманах комбинезона. Он искал что-то внутри с одержимым усердием. Достав странный цилиндрический предмет, он взглянул на парня.
– Не строй из себя девчонку, Колл! Ты же хочешь обогатиться? Тем более риск в этом деле необходим.
Колл поджал губы и уставился на странный предмет в руках Гро.