⇚ На страницу книги

Читать Конец сказки

Шрифт
Интервал

Глава 1

ЧЕРНАЯ КРЕПОСТЬ КАРА-КАЛЕ

– Ох, блин! – стонал Протасов, зажимая ладонями угрожающего вида гематому. – Уф! Ой, е-мое, дурак! Эдик, блин?! Ты что, заснул, бляха-муха?! Заснул, да, плуг неумный?! – Место, где череп Валерия протаранил лобовое стекло и одолел его, расцвело паутиной трещин.

Армеец отстегнул ремень безопасности, радуясь, что может относительно свободно дышать. Как только машины столкнулись, Эдик подумал, что грудной клетке настал конец.

– У меня, ка-кажется, два ребра сломаны, – сообщил Армеец жалобно, но никто из пассажиров «Линкольна» не оценил этого известия по достоинству. – Печет си-сильно.

– Печет, блин?! – завопил Протасов. – Сейчас, бля, не будет! Я тебе башку оторву! Козел безрогий! Куда ты, твою мать, смотрел, е-мое?!

– Он не-неожиданно из отстойника вы-вылетел! – оправдывался Армеец, подразумевая карман на дороге, предназначенный для отдыха водителей и мелкого ремонта автомобилей.

– Сам ты, блин, отстойник! – Протасов обернулся назад. – Вовка, ты как?

Волына сидел молча, уронив голову и привалившись плечом к двери.

– Вовка, блин?! – крикнул Протасов. – Что за пурга?! Эй, Планочник, а ну глянь, чего это с ним?!

Но Планшетов, отделавшийся сравнительно легко – рассечением брови, смотрел в противоположную сторону, на сдвоенные задние колеса «КамАЗа», целиком заслонившие окна иномарки по правому борту. Резина скатов выглядела сильно изношенной, почти лысой, кое-где ее «украшали» вздувшиеся в результате аварии грыжи, заводская маркировка проступала еле-еле.

– 320 R 508 БЦ, – по слогам прочитал Планшетов. – Белоцерковские колеса. Какого хрена, спрашивается, этот пингвин нацепил на «КамАЗ» резину от «КрАЗа»?

– От какого «КрАЗа», бляха-муха, рогомет ты обдолбанный?! – завопил Протасов, безуспешно толкая дверь, наглухо заблокированную колесами грузовика. – О какой такой резине ты болтаешь, плуг?!

– Об этой, – Юрик ткнул пальцем в скат. Для этого ему даже не пришлось вытягивать руку. – Разуй глазки, Протасов. Ты чего, окосел?!

Вместе с глазами Валерий разинул рот. Грузовик перегораживал дорогу, как плотина гидроэлектростанции реку. Правый борт иномарки был смят, точно папиросная бумага.

– Где ты, е-мое, раньше был, со своей дальнозоркостью?! – зашипел Валерий, как только снова обрел способность говорить.

– Он с второстепенной дороги выскочил! – добавил Юрик, пытаясь перелезть через Вовчика, чтобы добраться до незаблокированной двери. Волына не подавал признаков жизни.

– Значится, пипец ему! – зарычал Протасов, предприняв тот же маневр в отношении Армейца. – Эдик, выпусти меня! – Дай я этому чурбану пасть порву!

Армеец, все еще ощупывавший грудную клетку с видом мнительного больного, убежденного в том, что повышение температуры тела на пару градусов неминуемо означает заболевание СПИДом или птичьим гриппом, мимоходом отметил, что незадачливому водителю грузовика крышка, если только Протасов подберется к нему на расстояние вытянутой руки.

– Раздавишь меня! – кричал Армеец через минуту, очутившись под Протасовым.

– Отвянь, Эдик, не до тебя! – след от головы Валерия красовался на лобовом стекле в каком-нибудь сантиметре от изувеченной правой стойки. Придись удар чуть правее, и гематома величиной с грушу Бэра показалась бы ему сущим пустяком. Хоть, очевидно, он уже не смог бы оценить степень невезения, поскольку бы стал покойником. – Ну, гад, порешу на фиг!