Литературное ехидство —
не порок,
и от него
не лишний
в мире
прок.
А ирония,
бывает, —
просветляет
и ободряет,
и созидает.
Сочинять —
никому не заказано,
важна
своевременность
сказанного.
Пока всю гласность
не зарифмовал
Рязанов,
спешу и я,
хлебнув кинодурманов.
По мере сил
найду
незагустевшей краски,
хоть не в стране творю,
а «словно в сказке».
Итак:
хоть бейся головой,
хоть дрызни – революции
не от хорошей
жизни.
Не справилась в обществе
эволюция —
требует скачкообразности
революция!
У нас —
«историческое везенье»:
«скачем» реформами —
не разореньем.
Сужденья людские —
не для проформы, —
средство народное —
без униформы.
Диалектики атрибуция —
революция!
Дурен и чумен
бывший быт.
За все
надо
платить…
За то,
что жили,
как спали,
и спя,
почем зря
пропадали.
Привычно брали встречный план
нехотя и дружно,
поскольку сверху ворох нам
бумаг спускался «нужных»…
За кандидата одного
шумно голосовали,
и, тщась карьеру не сгубить,
умно критиковали…
Так, приспообленно корпя,
лапшизмом прирученный
в советском люде
гражданин
родился
умерщвленный…
Не много было
слабых сил,
чтоб побороть течение.
Но кто-то звал
за рамки вон
до самоотречения.
…Высоцкий Владимир
раскрасил иуд…
И пусть, хоть пока,
только – песенный суд…
Диалектики атрибуция —
неизбежная
революция!
Дурен и чумен
бывший быт.
За все
надо
платить…
Самые наглые рыла —
у тупорылых…
Революция —
чтобы строить.
Но что-то надо
и ломать..,
в господа
построителей
мать…
Ломаем часто.
По инерции
и тупости.
По недоразвитости,
сытой глупости…
И бродим оттого,
что переброжены..,
что не борясь,
в дерьме
холили рожи мы…
И делались
от примиреньев
вялы..,
и не тянуло
из-под одеялов…
Да, что там, —
племенные профсоюзы —
и те топтались,
от застойности
кургузы…
…Потемки…
Не видеть
от Гласности зги.
Сношаемы
ушлой «лапшою»
мозги…
Напыжась, жирел
ренегат —
хозадминистративный
аппарат.
Тепло устроившись,
по блату,
он делал
лишь себе
зарплату;
сам упрощал
свою работу;
не ведал
«черную субботу».,
наглея в сговорах
с «верхами»
он был продажен
с потрохами…
…А мы
клеймили бестолку
«их нравы»
и в юбилеи были
показушно бравы,
пленяясь самодурственными
показателями,
а были —
политическими
обывателями.
***
Не уберечься
поучительности довлеющей,
хоть путешествуй
из Ленинграда
в Москву;
распихивали
«в нагрузку»
билеты на зрелища,
бесцветную
нагоняющие
тоску…
Политкниги
начинялись
отупеевщиной,
кинофильмы —
евгениматвеевщиной.
…Читать
смотреть что
и клеймить —
все ведал Суслов
в целом
за народ, —
придерживали,
опекали,
направляли,
что немощных,
бредущих
в гололед.
…Недоделывались
смежниками
гайки, недоваривались
метры колбасы,
недошивались
вискозные
майки
и синие
«семейные» трусы…
…А миллионные
человеко-часы
тратились
на политчасы…
И, от неряшливого отношения
к личностям
боеспособных
студентов, —
увеличивалось
количество носителей
бесплотных имен —
«диссидентов».
Хоть многим
был бы люб
социализм,
но параллельно
тяготил —
лапшизм.
И вместо того,
чтобы славить делами
себя и народ,
уходил диссидент —
сторожить
огород…
***
…Зазнобилась мысль-ли
в заспанном Кремле:
«Где социализму
место
на земле?»
***