⇚ На страницу книги

Читать Жена партийца, или Жизнь и смерть Василия Наконечного. Поэма

Шрифт
Интервал

Художник Игорь Юрьевич Погодин


© Мирослав Палыч, 2018


ISBN 978-5-4485-9787-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ЖЕНА ПАРТИЙЦА, ИЛИ ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ВАСИЛИЯ НАКОНЕЧНОГО

(поэма-мюзикл-оратория о героизмах недавнего времени)

Либретто

Может быть ты, уважаемый Читатель, и не сторонник всяческих «новоязов», но вот, – перестройка, – а она, как и все революционерствующее, имеет свои полноправные идиотизмы.

Что поделаешь. Вопиют сроки. Масло Аннушкой уже разлито, и с легкой руки Подрыбойрожденного все более стихийно и неподконтрольно расширяется гласностная брешь в тоталитарной стене из однопартийно-идиотизированных кирпичей, веками клееных слюной и кровью разных исторических перегибщиков.

В образовавшуюся дыру, сорвавшись с цепи, устремляется буйствующий перестроечный ураган. Самовольно вздымая пыль, он задувает ее в ноздри гражданам единого и неделимого государства.

Заразительно булькает перестроечная закваска, требуя от некогда идейной, но теперь зазнающейся рядовой биомассы левых и правых действий.

Сильно партократическое засилье.

Однако свежа, скороспела и полна оптимизма молодая демократическая поросль, – а молодость часто одерживает победы…

Пыль, вздыбленная ветром перемен, лишает уверенности Партийца…

Вынуждает быть приспособленцем Парторга…

Чманящие пылинки забиваются и в ноздри заводчанина Василия Наконечного…

Но верен ли выбранный Васильем способ сведения счетов с однопартией? Есть ли у него право на месть?

Сходу ответить на этот вопрос – все равно, что сходу пытаться определить, является ли нечто новое в литературе – новым. А задача эта для рассудка, непреодолевшего рамки приобретенных, шагая по жизни, стереотипов – малоразрешима.

Пролог

Стиль лишается бравурно ржущих ролей,
не стает от беспивия пасмурно злей,
распозная грядущее в левой ноге,
не спасается мук в истеричной дуге,
и, коробясь заметных карманных прорех
убеждается:
новотолдонить —
не грех.

Настоящая комсомолка отдается

только большевику. >Смышленный гуманоид.

ОНА. Хичный ты… Припал будто

горло прокусить изготовился.

ОН. И прокушу.> Драматургия.

Нам необходмо преодолеть

внешнее отношение к силе.> Н. Бердяев.

1

На Свете важно-несуразном
и неотесанно – большом
живут народы очень разно:
в тулупах, майках, нагишом;
одни живут при небоскребах,
другие в сельве, – вне аптек,
иные могут жить в сугробах… —
разнообразен человек,
живущий, как его научит
идеологии язык,
и как страдальца быть приучит
надстройка – штык, к нему впритык.
К надстройкам ластятся богемы..,
но в нашей не про то, в поэме.

2

Кто вместо кармы холит сало
и чья тяжелеет рука,
кому в любвях свободы мало —
тому и строчки свысока,
где персонаж, хоть не прилизан,
он вовсе не замшелый гнида,
мозгой на авангард нанизан,
который тащится с корриды,
кому с рожденья не везло,
кто не рожден в стране муравий,
но выжил партии назло
средь нищеты, лапши, бесправий…
Но это ль жизнь, когда от скуки
грешить ононом тянет руки?..

3

Герой, как многие, невзрачен,
общественной лапшой задрочен
и сексуально озадачен,
и встречным планом озабочен,
и у него был сильный жар,
по переходу не пойдя,
он несся, словно на пожар,
не ждя трамвая, как дождя,
спеша в стране полузаконов
и не поймать такси бояся,
он мимо промелькал балконов;
героя звали просто – Вася.
Он, сердцеедный кровопийца,