Давид. Наши дни
Счастье легче найти, чем сохранить.
(Публирий Сир)
– А теперь работать!
Вжимая педаль газа до упора, лечу улицами ночного города на срочный вызов и пытаюсь поглубже заткнуть белую зависть. Если такая бывает, в чем я лично сомневаюсь.
Ну почему братьям Грозам везет с бабами, а мне нет? Чем я хуже?
В зеркале заднего вида отражается довольная идеально-выбритая морда. Глаза большие, голубые или серо-голубые, но сейчас, в темное время суток, почти индиго. Ресницы густые, знать бы еще, зачем они такие. Волосы черные, как крыло ворона, чуть длиннее ушей, небрежно отброшены назад. Не любитель я стричься коротко. Кожа светлая, без изъянов, если не считать шрам от аппендицита, мужественные квадратные скулы, нос… Да обычный нос, не ломаный, не кривой. Красавчик ведь, ну...
Чего этим бабам еще нужно? Опрятный, высокий, качаюсь даже. Косая сажень в плечах. А какие у меня чуткие губы… Ой, все… Раскудахтался.
А может, проблема в другом? Не во внешнем? В моей колючей личности, едких шутках и неумении сдерживать язык? Ха, язык у меня, что надо, когда надо, а вот в башке полный кавардак. Как и в сердце. Хотя в сердце, скорее, сквозняк-сквознячище. Причем, мощный такой, с ног снесет, не поднимешься.
Может, я не нашел ту самую? Или, банально, я – идиот и среди надоедливых клуш, что лезут в штаны не за любовью, а простой физиологией, не замечаю чистых и нежных созданий? Даже Генри женился! С его-то северными психологическими приколами и слабеньким аутизмом. Удивительно ведь. Лера – его жена – такая нежная, заботливая… и понимающая. Я тоже такую хочу, докторская незащищенная!
Нет, правда, я хороший. Когда сплю зубами к стенке.
Честно-честно, я очень милый мужчина в расцвете сил. Даже сорока еще нет. Варенье не люблю, сладкое почти не ем. Пьющий по праздникам, не курящий. Ходячий идеал. Я даже не ругаюсь матом! Хе… Ну ла-а-адно, почти не ругаюсь. Глянешь – слюнки потекут и во рту пересохнет, зуб… не, гарантию даю. А еще, я жуткий пошляк и умею возбуждать баб одним взглядом, на крайняк – руки пускаю в ход – не спастись ни одной красотке. Только меня лично, вернее моего «ненасытного зверя», удовлетворяют лишь редкие женские экземпляры. И то ненадолго.
В глубине души я давно готов создать семью, пусть это и звучит наивно и слащаво. Хотя никто, естественно, не верит, что это серьезно, а я никогда не озвучиваю свои мечты, только намекаю, отчего милые «девочки на разок» быстро исчезают с горизонта. Я будто околдован, проклят, испорчен чьим-то выпуклым глазом. На мне клеймо безбрачия! Или проклятие, как у Севера...
Хорошо, что я в эту чушь не верю и понимаю, что причина моего одиночества в другом. В физиологии и природе. Я слишком ядовит для нежных фиалочек, а мою страсть и голод утолить никто не может. Все они пресные и безвкусные, если и удовлетворяют, то на очень короткий срок.
Гиперсексуальность – вот мой диагноз. Кто не знает, что это такое – счастливый и беззаботный человек.
Секс везде, секс все равно с кем, ну почти все равно, здесь я лукавлю, секс в разных позах и ситуациях. Секс-секс-секс…
Жесткий, без прикрас, любой...
Вот это про меня.
Чтобы не срываться и не уходить в глубокий эрозапой, я вечно работаю. Круглосуточно. Ежечасно и ежеминутно. Без перерывов.