⇚ На страницу книги

Читать Четыре с половиной киносценария из Петербурга (сборник)

Шрифт
Интервал

Вид с реки

>Киносценарий полнометражного художественного фильма

1.

Пасмурно. Новиков Володя, одетый странно – в драповое пальто, яловые сапоги, кепку, идет по Дворцовой набережной Невы напротив Петропавловской крепости по направлению к Дворцовому мосту. Идет быстро, сосредоточенно. Мимо всех.


Володя (внутренний монолог): Что-то такое: омерзение от действительности… Нелюбовь к современной цивилизации… «Энергия для жизни» не у тех людей…

Отвращение и в том, что я паяю старые магнитофоны, и что ношу одежду прежнюю… А отец мой наоборот – новый человек, как рыба в воде…

Мне навстречу всякая мразь – полудохлые старики, наглые молодые компании с подозрительными доходами, пересчитывающие деньги люди средних лет – я иду как таран и как представитель другой цивилизации… Малое отвращение к современности, которое помогает выжить… потому что большое отвращение глобально и оно не имеет форточек, иллюзий. Но и будущего не имеет. Перескок в воду через парапет – единственный выход… Может быть, так же шел когда-то по набережной другой Володя, Ульянов… Или Маяковский… Чем они схожи? Агрессией, мечтой о мести… Этот буржуазный мир, мимо которого, через который мы мчимся, должен получить свое. Он его получит.

Мой круг очерчен, как туристический маршрут.


После Дворцового моста и Стрелки он идет по песку Петропавловки, выскакивает на Каменноостровский и далее, к метро «Горьковская».


Володя (внутренний монолог): Допустим, что это – определенный ритуал, закрепляющий в сознании круг тем и решений… Квадрат воды и красивейшего в мире рукотворного пейзажа – это круг владений прошлого, ограниченный со всех сторон пузырящейся пошлостью… Здесь они пока не воздвигли свои ларьки. Здесь нет даже привычных для них удобств… Здесь все по-старому… если старое рассматривать, как сумму усилий, а не как хлам, которого не жалко.


В вагоне метро. Пятеро студентов орут:

«Кто болеет за „Зенит“,
У того всегда стоит!»

Высокий, с тонким лицом, похожий на Аполлона, в гремящей полной тишине несущегося поезда продолжает:

А кто болеет за «Спартак»,
У того стоит и так!

Даже полупьяным студентам немного не по себе.


– А в промежутке? – спрашивает Володя.

– Чего-о? – говорит Аполлон.

– Или только когда болеешь?

– Чего-о? – свирепеет Аполлон. Его держат за руки.


Так получается, что на «Парке Победы» Володя идет следом за студентами. И следом за ними ступает на эскалатор.


Поздний вечер. Володя по мобильнику:


– Лена?.. Да, я… Да вот взял и позвонил… А просто так… Недалеко… Недалеко, говорю!.. На Московском… Да нет, на проспекте… Хожу… Гуляю, говорю!.. Я там уже не работаю… В порту… Матросом, кем!.. Да не шучу я, не шучу! Ты можешь выйти?.. Я жду.


Володя у парадной. Выходит Лена.


– Привет, – говорит Володя.


Они молча идут по тротуару.


– Куда мы идем? – не выдерживает Лена.

– Гуляем.

– Ты два месяца не звонил.

– А ты ждала?

– Ждала.


Он останавливается.


– Спасибо.

– Пожалуйста.


Он целует ее.


– Кто это тебя? – спрашивает Лена. – Глаз завтра будет черный.

– А что вечерами делала?

– А ты?

– Я все думаю


Снова идут.


– О чем?

– Да как сказать… Куда-то… энергия уходит. У всех. Нет жизни, понимаешь? Куда-то жизнь пропала. К телевизору подключаются, как к аккумулятору… Футбол, песни, кино, а сами не живут. Не могут