Читать Свои люди (сборник)

Шрифт

Интервал

* * *

Автобиография

Автобиографию писать сложно. Каждый писатель пишет её практически всю жизнь – своими книгами. Литературные тексты – это и есть его автобиография, хотя автор частенько и прячется за третьими лицами, своими героями. Всё равно всё написанное – он сам, и всё пропущено через него. Поэтому, если писать полную биографию, надо издавать собрание сочинений, если краткую – можно ограничиться вехами жизни, её внешними ступенями. У меня получилось что-то третье.

Итак, родилась в Питере в 1958 году. В семье, как тогда говорили, трудовой интеллигенции. Мама инженер, отец анестезиолог, много лет проработал в операционной института онкологии в Песочном. Песочное – это курортный пригород Ленинграда, там я выросла и закончила школу. Моё окружение – работники этого крупного медицинского центра, родители моих одноклассников. Вообще Песочное в те годы было интересное местечко, в основном там жила интеллигенция – медики и военные (там был ещё военный городок). Поэтому в нашем классе учились дети врачей и офицеров. С тех пор плохо переношу военных и очень люблю врачей. Когда я в 19 лет вышла замуж, родила сына и наши родители, сложившись, купили молодой семье кооператив в одном из новых районов Питера на Ржевке-Пороховых, то и на новом месте привычка общаться исключительно с медиками взяла своё. Я тут же выудила в соседних домах парочку докторов, молодых мамаш, и подружилась с ними. Иногда жалею, что не пошла в медицинский. Считается, что врачи лечат тело, писатели душу. А тело и душа так прочно связаны…

Мои литературные способности, скорей, от отца. Я вообще, как говорила моя мама, когда сердилась, – «сохринская порода». Это же подтвердил мне много лет спустя один знаменитый экстрасенс: «А вы знаете, что генетически вы полностью в отца?»

Все Сохрины талантливы. Дедушка, папин папа, был дирижёром военного оркестра, в своё время закончил консерваторию, писал музыку, моя тётка Сима, родная сестра отца, тоже музыкант и вокалист. Симона – героиня многих моих рассказов. Человек живой, непосредственный, лучезарный. У неё точный, всё подмечающий взгляд, и я многое за ней записывала. Очень сейчас жалею, что живем с ней в разных городах Германии и редко видимся, Симона подсказала мне сюжеты многих моих текстов.

Так вот, отец, когда ему было ближе к тридцати, написал рассказ «Самый трудный день». Об одном его коллеге-еврее, блистательном сорокалетнем хирурге, который пришёл после тяжёлой десятичасовой операции домой и умер на глазах у беременной жены от разрыва сердца. История эта правдива до мельчайших нюансов, документальна и горька. Как окружающая нас жизнь. Рассказ был послан на конкурс в Москву на высшие сценарные курсы, там как раз шёл набор – отца приняли, прислали приглашение, а вот учиться он не поехал. Надо было переезжать в другой город, оставить семью, жить на стипендию. Конечно же, и моя мама была против, мне не было ещё трёх лет.

Интересно, что такая же история приключилась и со мной. На семинаре молодых писателей на доске объявлений я прочитала, что московские высшие сценарные курсы объявляют очередной набор на курс сценаристов документального и научно-популярного кино. По условиям надо было прислать свои работы. Я тогда уже вовсю писала не только рассказы, но и научно-популярные очерки для детгизовского сборника «Хочу всё знать» (помните такой?). Я подвела к стенду с объявлениями своего приятеля: