Читать Леопард. Новеллы (сборник)

Джузеппе Томази ди Лампедуза не смог подписать свои произведения в печать. В апреле 1957 года у него диагностировали рак легких, а в конце мая он, лелея последнюю надежду, отправился в Рим, где и умер 23 июля. Целый год он перед этим пытался издать «Леопарда». Представил роман в «Мондадори», но его отвергли; тогда обратился в «Эйнауди» и за несколько дней до смерти получил еще одно письмо с отказом. Однако писатель твердо верил в ценность своего романа. Перед отъездом в Рим он оставил два завещательных письма: одно – жене Александре (Лиси) фон Вольф Штомерзее[1], другое – мне, своему приемному сыну[2]. Тридцатого мая он еще написал Энрико Мерло[3]. Письмо к Энрико и завещательное письмо ко мне были обнаружены в 2000 году Джузеппе Бьянкьери, племянником княгини, в томе «Путешествий капитана Кука». Княгиня усвоила от мужа привычку использовать книги как хранилище тайных бумаг. Бывало, супруги таким образом теряли документы и деньги: забыть, в каком томе они припрятаны, было в те времена все равно что нынче забыть пароль.

К письму Энрико Мерло прилагалась машинописная копия романа с кратким описанием переписки реальных и романных персонажей. Указания для всех однотипные, кроме Танкреди, внешность которого он якобы списал с меня, а политический портрет – с двух сенаторов, Франческо и Пьетро Ланца ди Скалеа. Франческо был в изгнании в Тоскане, а после Объединения королевским указом был назначен сенатором; придерживался умеренно левых убеждений и безуспешно баллотировался на выборах мэра Палермо. Сын его Пьетро был военным министром в кабинете Факты и министром колоний в первом кабинете Муссолини. Профессиональный политик, замминистра во время Ливийской войны, он из умеренно левых переметнулся к правым. Все это соответствует тому, что напишет Томази в неоконченной главе «Леопарда», озаглавленной «Канцоньере дома Салина»: «Танкреди был еще слишком молод, чтобы добиваться каких-либо определенных постов в политике, но благодаря деятельному нраву и недавно нажитым деньгам он сделался востребован повсюду и активно придерживался весьма выгодной позиции „крайне левого в стане крайне правых“ – великолепного трамплина, который впоследствии позволил ему совершить восхитительные и снискавшие восхищение кульбиты; однако интенсивную политическую деятельность он умело скрывал за беззаботной легкостью речей, примирявшей его со всеми».

Во времена, когда все писали от руки, объем корреспонденции измерялся величиной сложенного вчетверо листа. Его исписывали до края и зачастую последнюю фразу и подпись приходилось располагать поперек. Для автора, объясняющего образованному, сведущему сицилийцу смысл своего романа, письмо Мерло следует считать лаконичным. Это явный образец «understatement»