⇚ На страницу книги

Читать Пожиратель сюжетов

Шрифт
Интервал

Пожиратель сюжетов.

Глава 1. Муза.


Валера лежал на диване на спине, подложив обе руки себе под голову. Со стороны могло показаться, что взгляд его серых глаз устремлён куда-то в недостижимую высь, достичь которой можно лишь полётом фантазии. К подобному выводу подталкивало его блаженно-одухотворённое выражение лица, его расслабленная поза и общий «творческий» беспорядок в давно не видавшей уборки комнате.

Однако, это было не совсем так. Взгляд Валерия упирался в преграду, находившуюся значительно ниже «недостижимой выси», и эту высь от него загораживающую. Он смотрел в потолок. А размышления, так странно отражавшиеся на его лице, касались осмысления этимологии выражения «плевать в потолок». Означало ли оно, к примеру, древнюю забаву или вид спорта, при котором побеждал тот, кто мог доплюнуть до потолка?

Правда, сразу возникало множество вопросов, требовавших уточнения и даже, не побоимся этого утверждения, научно-исторических исследований. К примеру, из какого положения производился плевок? Если из положения лёжа, то на чём лежал плевавший? На полу, или, скажем, на лавке? А, какова была в то время стандартная для подобных состязаний высота потолка? А лавки? Так Валера просто уверен, что при высоте перекрытия в его комнате в два метра семьдесят сантиметров, ему с дивана ни за что не доплюнуть даже до люстры. А она свисает уж никак не меньше, чем на полметра, укорачивая, таким образом, дистанцию.

В общем, уравнение это оказалось со множеством неизвестных и решению усилиями не склонного к точным наукам молодого писателя никак не поддавалось. Выражение его лица сделалось обратно унылым, каким было ещё с утра, до расслабляющих научных размышлений. Он вздохнул и, промычав нечто неразборчиво-нецензурное, принял вертикальное положение. Но легче совсем не случилось. Напротив, стало значительно хуже. Вместе с тоской откуда-то из недр организма подступила тошнота.

Теперь перед ним оказался экран ноутбука, отображавший девственно чистый лист. Холст, на который он так и не нанёс кистью своего таланта ещё ни одного мазка-слова. Да что там мазки. Признаться по чести, так Валера пока даже не представлял себе хотя бы смутных, призрачных очертаний будущей картины. Сюжет никак не желал проявляться! Не шёл сюжет.

А ведь только вчера ещё что-то такое крутилось в мозгу. Крутилось и дрыгало ножками, порываясь скорее выпрыгнуть на страницы через резво бегающие по клавиатуре пальцы. Нечто гениальное! Нечто такое, что в миг, в секунду, в мгновение ока поставило бы молодого писателя Валерия Козорезова в один ряд с мэтрами. А то, бери выше – в один ряд с классиками! И он живо, как на яву, представил себе стоящих в шеренгу дородных сплошь бородатых классиков и среди них себя. Ради такого случая он бы и поправился и даже отрастил бы бороду. Пусть и не такую густую и длинную, как у Толстого, ибо в плане растительности на лице природа над Козорезовым потешилась. Но хоть и куцую, но непременно отрастил бы.

Надо было сразу всё бросить и усесться за работу, с тоской подумал Валера. Всё к чертям собачьим послать и работать, работать. И ведь чесались руки, распирало в груди от предвкушения чего-то необычайно высокого и неистощимо великолепного. А теперь вот нет сюжета, словно и не было его. Словно прекрасный сон, приснившийся ночью и забытый с пробуждением.