⇚ На страницу книги

Читать Крепостная герцогиня (главы 28—63). Квазиисторическая юмористическая эпопея

Шрифт
Интервал

© Семён Юрьевич Ешурин, 2017


ISBN 978-5-4485-7637-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

28. Знакомство будущих супругов

…Уолтер Гриффит, долгое время опосля ранения тяжелейшего в коме пребывавший, вышел, наконец, из оной и очи свои отверз. И такое узрел, что чуть было вновь в кому ни впал! Рядом с ложем его дремала на табуретке девица младая облика жутчайшего. Маленькая, худенькая, растрёпанная, чумазая, одетая чуть ли ни в рубище. Поднапряг Уолтер воображение своё и представил ея опосля бани и парикмахерской, в нормальный наряд облачённую. Получилось, что вроде бы и не уродина, но и не красавица уж точно, то бишь вообще никакая. Коли была бы отроковица сия современницей автора и пропела бы песнь кавээновскую

(«Снова в нашем зале,
в нашем зале нет пустого места!»),

то вполне можно было бы задать ей вопрос напрашивающийся (почему-то лишь автору эпопеи сей!): «А ты?!». Естественно, вопрос сей юмористический до произнесения первой фразы лишь ко внешним данным ея относился бы, то бишь к отсутствию оных!

Наконец, почуяла отроковица взгляд мужеский, продрала очи и заморгала оными. Уолтер Гриффит, до того мысливший по аглицки, вопросил на языке том же:

– Ху а ю?

Смутилась собеседница:

– Неужли, барин, более гордиться нечем?!

Опешил слегка граф, засим расхохотался и помыслил: «Страшилище, но с первой фразы очаровала!»

И ответствовал он «юмористке поневоле»:

– Не хотел смущать тебя, дитя невинное! Глаголил я на языке аглицком, на коем слово «ху» – не ху… лиганское вовсе, а безобидное «кто»! Вся же фраза моя означает: «Кто ты?»

– Малашка.

– Люблю малашку! – воскликнул пациент, за время комы изголодавшийся.

– Приятно зело, но не должен свободный крепостную любить!

– Вообще-то глаголил я про кашку-малашку…

– Ничего особенного. Кашка как кашка! … Ой! Нечто не то брякнула!

Строго глаголя, не мог получиться каламбур сей, ибо в те времена слово «как» произносилось аки «аки». Но коли истина мешает каламбуру, то тем хуже (в виде исключения) для истины!

Рассмеялся Уолтер:

– Отличный каламбур, хоть и не шибко аппетитный!

– Не ведаю я, кто сей отличный Калам и почему он столь уж бур?

Не сумел эрудированный граф аглицкий ответить на вопрос девки неграмотной, ибо в те годы далёкие не существовало ответа. Автор бы тоже не сумел, но помог испытанный друг ГУГЛ! В итоге возник самый каламбуристый каламбур (каламбурее не бывает!), гласящий (аки и замыслила Малашка!): «Калам бур»! Нынешняя же расшифровка гласит: «Бывший президент Индии Абдул Калам настокмо обурел, что во своей книге „Индия-2020“ предлагает программу превращения страны своей в технологическую сверхдержаву.»

Кстати, отступление небольшое насчёт друга испытанного электронного. Коли вопросить оного: «Свет мой, ГУГЛик, расскажи и всю правду доложи: я ль на свете всех умнее, не несу ли ахинею?», то порой изречёт он по-дружески правду суровую: сия умность твоя хоть и умность, но не твоя, ибо изречена была там-то и там-то тем-то! Порой завидует автор крепостной угнетённой и периодически избиваемой Малашке, ибо что бы ни молвила она, никто не ставил под сомнение авторство ея! Но у медали сей фигуральной оборотная сторона имеется. К сожалению превеликому, недостаток информации, циркулирующий в обществе в те годы далёкие, помешал Малашке изречь много интересного. В частности, убеждён автор, что токмо несоздание песни матросской с названием фруктовым (ибо писана для тех ещё «фруктов»! ) и нерождение Клары Степановны помешало Малашке воскликнуть от имени одного из матросов: «Эх, я б Лучко …!»).